Святая - святым

      Вместе с дедом Капитоном зашла Нина. Она кивнула Стасу, как старому знакомому, и от этого ему почему-то стало неловко перед родителями.

      «И чего в ней такого Ленка нашла?» - скашивая глаза на девушку, не мог понять он. У них в классе были девчата куда красивее! А эта… Нос, как нос, глаза, как глаза… И имя какое-то странное, совсем не модное – Ни-на! И все-таки почему-то ему не хотелось, чтобы она уходила. Правда, он понял это только после того, как Нина, посидев у них минут пять, сказала дедушке, что скоро вернется, и убежала… Это тоже удерживало Стаса на кухне. И, если раньше он не мог идти в свою комнату и на улицу, то теперь не хотел, чтобы не пропустить возвращения Нины.

      Не мог… не хотел… Прямо почти, как в книге про Криспа!

      «Неужели всё повторяется, и всё одно и то же, будь то третий век или двадцать первый... в древнем Риме или нынешней России?..» - удивился Стас и, вспомнив про Криспа, крикнул в окно идущей по двору маме, чтобы она принесла ему тетрадь.

      - Какую еще тетрадь? – удивилась та.

      - Ну, ту, что на подоконнике!

      - А ты что, сам не можешь?

      - Да я это… у меня нога… затекла! - Стас хотел соврать, что болит, но, вспомнив убежденность Криспа, что солгавший сразу усыновляется сатане, сказал правду. Нога у него, действительно, онемела от долгого сидения в одной позе.

      Мама принесла тетрадь и начала восторгаться занимавшим едва ли не треть стола лещом.

      - Где вы такой купили? – нюхала она золотистую рыбину, от наслаждения прикрывая глаза.

      - Как где? Сам коптил!.. – даже удивился такому вопросу дед Капитон.

      - Вы?! – недоверчиво посмотрела на пустой рукав его рубашки мама.

      - Да, и поймал тоже!

      - Так вы еще и рыбак? А я думала, только пастух…

      - Ну! – теперь уже чуть приобиделся гость. - Я, не глядите, что однорукий, много чего могу делать. И дом построить, и в огороде полоть, и сено косить…

      - Косить?! – изумилась мама.

      - Да, - с гордостью подтвердил дед Капитон. – Видели перед домом у магазина два стога сена и во дворе еще один? Всё сам!

      - Молодец, дед! - похвалил гостя Сергей Сергеевич. – Руки-то давно нет?

      - Да уж без малого лет сорок, пожалуй. Да… - подумав, ответил тот. - Сколько, бывало, резался, кололся, хоть бы что – ни разу зеленкой или йодом не мазал. А тут… Такая гангрена пошла, что врачи её чуть вместе с головой не отхватили! И все-то ничего, давно уж привык без нее, да болит, окаянная. Вот вы, доктор, - с уважением поднял он глаза на отца Стаса. – Ученый, сразу видать, человек. Может, хоть вы объясните мне, темному – как это так: руки нет, а она – болит? Каждый палец, хотя его нет, ноет? Локоть чешется? Ногти саднят?

      - Давайте я лучше вас осмотрю! – вместо ответа предложил Сергей Сергеевич.

      Стас напрягся в готовности немедленно сорваться с места, но дед Капитон решительно отказался:

      - Раз руки нет, то и смотреть нечего. А остальному - по возрасту болеть положено!

      К счастью, отцу не пришлось осматривать и двух других посетителей - мужчину и женщину, которых Стас видел ругающимися у ворот. Тех самых, мимо которых он шел с пустым ведром.

       - На что жалуетесь? – привычно спросил отец мужчину, и тот, не задумываясь, ответил:

      - А на жену?

      Дед Капитон согласно кашлянул, а отец недоуменно уставился на мужчину:

      - Простите… что?

      - На жену! – не улыбаясь, подтвердил мужчина. – Осмотрели бы вы её… Может, с нервами не в порядке или еще что… - Стас снова собрался было бежать в комнату, но то, что услышал дальше, заставило его мигом забыть о своем намерении. – Она уверена, - сказал мужчина, - что у нас в доме живет домовой! Да ты сама всё расскажи! – толкнул он локтем жену.

      - А что рассказывать? – словно очнулась та. – Сижу я как-то дома зимой одна. Окна закрыты. Дверь на запоре. Никого больше нет. Муж на работе. Вдруг на кухне – бух! Я туда, а там ведро с мусором по полу раскидано. Я мусор собрала, опять сижу и опять – бух! Опять собрала, унесла в сени. Только села – ба-бах! Полка со стены упала. Вместе с посудой. Шурупы, на которых она висела, как ножом кто срезал. С тех пор, что ни день – дома творится что-то неладное…

      - Ну… а я тут при чем? – недоуменно пожал плечами отец. – Судя по вашей речи, жестам, глазам, психика и нервы у вас в полном порядке…

      - Тогда в чем же дело? – не отступал мужчина.

      - Видите ли… - замялся отец. - В мире существуют еще некоторые явления и вещи, которые не может пока объяснить наука.

      - А что их объяснять? Домовой – он и есть домовой! - подал голос деликатно молчавший до этого дед Капитон и посоветовал мужчине: - Вы лучше к отцу Тихону, что в медпункте сейчас лежит, сходите. Ох, и прозорливый, скажу я вам, монах! Этот поможет.

      - Да вы что! – замахал на него руками отец. – Даже и думать не смейте! Я прописал ему покой, полный покой! Малейшее волнение может убить его!

      - Конечно-конечно! - согласно закивала женщина и, тихонько уточнив у деда Капитона: «Так в медпункте, говоришь, лежит?», тут же засобиралась уходить.

      Она уверяла, что ни в коем случае не станет беспокоить отца Тихона, но по ее лицу, походке, а главное, усмешке мужчины Стас понял, что эта не то, что пойдет, а помчится в медпункт.