Святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский Владыка Иоанн – святитель Русского Зарубежья

В Харькове также священствовал протоиерей Николай Загоровский, пастырь высокой духовной жизни, впоследствии сподобившийся исповеднического подвига, которого юный Михаил хорошо знал. Отец Николай был женатым, у него было двое детей. Он стал настоятелем городского больничного храма, где служил перед почитавшейся им чудотворной иконой Божией Матери «Взыскание погибших» акафисты и произносил проповеди. Вначале присутствовали одна или две старушки, но такое положение длилось не долго: очень скоро народ повалил валом. Слава о нем как о Златоусте распространилась по всему Харькову. При батюшке образовался особый хор, с которым он посещал частные дома для

служения молебнов. Устраивал он и народные паломничества, между прочим и к мощам св. Иоасафа Белгородского, причем участвовало в них несколько тысяч человек. Вокруг о. Николая стал собираться женский монастырь, который существовал тайно и после революции. Одной из будущих монахинь была Ульяна Ноздрина, которую выбрал о. Николай в спутницы, когда настало время изгнания. Отца Николая вскоре арестовали большевики и посадили в тюрьму. Ему было предложено покинуть Харьков и уехать подальше. Отец Николай, взяв с собой Ульяну, уехал в Петербург. Тут его опять арестовали и сослали на Соловки, где он принял тайно монашество с именем Серафим. После пребывания на Соловках отец Николай был отправлен на Крайний Север на поселение. Ульяна не оставила батюшку. Проехала тысячи верст. Путь шел тайгой. Наконец о. Николай отбыл свой срок наказания. Его отпустили жить где он захочет, кроме Харьковской губернии. Поехал о. Николай с Ульяной в Обоянь в Курской губернии, где существовал тайный женский монастырь. Отец Николай нашел квартиру в Обояни, где он ежедневно совершал литургию. Ульяна жила в Обояни в полном послушании у батюшки. Она была им пострижена в монашество с именем Магдалина. Началась Вторая мировая война. Во время немецкой оккупации о. Николай совершал в своем доме богослужения при большом стечении народа. Когда немцы стали отступать, о. Николай решил двинуться на Запад, ибо, как он говорил, был не в силах снова увидеть большевиков. Пересекая границу своего Отечества, он горько заплакал. При переезде в город Перемышль с ним случился удар. Умер он накануне праздника Покрова Пресвятой Богородицы, 13 октября 1943 года9. Отец Николай был прославлен с прочими мучениками и исповедниками Российскими Русской Зарубежной Церковью. Мать Магдалина бежала во Францию и вступила в Леснинскую обитель, где и скончалась в 1994 году. Юный Миша Максимович глубоко почитал этого святого батюшку и, постоянно присутствуя на вечернях, которые тот служил, подходил к священнику за благословением после каждой службы. Монахиня Магдалина (Ноздрина) рассказывала, что однажды, когда Миша подошел за благословением, о. Николай сказал ему: «Да ты будешь святым!» Юноша, потупив глаза, ответил: «Нет, отче, Вы станете святым!»10

Однако определяющую роль в жизни будущего святителя сыграл уже упомянутый нами владыка Антоний Храповицкий, в те годы архиепископ Харьковский. Выдающийся богослов и необыкновенный пастырь, владыка Антоний впоследствии стал митрополитом Киевским. Участники Всероссийского Поместного Собора 1917 года отдали за него большинство голосов при избрании патриарха. Но по воле Божьей случилось иначе. Патриархом Московским был избран митрополит Тихон, героически исповедовавший веру в России, а митрополиту Антонию пришлось нести крест эмиграции. В 1920 году он оказался в Югославии, где стал Предстоятелем Русской Зарубежной Церкви. Патриарх Сербский Варнава († 1936) позднее сказал о нем: «Он должен быть поставлен в один ряд с великими иерархами первых веков христианства»11.

Как-то председатель Харьковской губернской земской управы В.В. Акишев рассказал Высокопреосвященному Антонию, что у одного из предводителей дворянства той губернии старший сын, студент, очень интересуется духовными вопросами. Владыка не замедлил попросить отца привести к нему своего сына.

Приглашение юноши к архиепископу было в то время неслыханной вещью в Харькове, где и из лиц с общественным положением не каждый дерзал пойти к самому архиерею, всегда имевшему множество посетителей по деловым вопросам. Потому отец посчитал приглашение архиепископа лишь простым выражением любезности.

Прошло несколько месяцев. О приглашении архиерея было забыто. Архиепископ Антоний был приглашен отслужить молебен в одном собрании, в котором принимал участие упомянутый предводитель дворянства. По окончании молебна он подошел под благословение к архиерею. «Отчего вы скрываете от меня своего сына?– спросил владыка.– Боитесь, что сделаю монахом?» Совершенно не ожидавший такого вопроса и пораженный тем, что архиепископ помнит о сыне-юноше, отец начал уверять, что и не думал скрывать, но не считал возможным и удобным приводить к обремененному важными делами архиепископу молодого человека. «Нет, обязательно приведите, только тогда и поверю»,– сказал владыка.