Читаем Святой Грааль. Во власти священной тайны полностью

Иосифу представилось, что Ковчег стал вчетверо больше и шире, чем был накануне, ибо внутри него он узрел и грозного мужа, и пять ангелов с ним. Он был столь изумлен сим чудом, что не знал, что и сказать, и, склонив главу свою до земли, принялся размышлять об увиденном. Так он стоял со склоненной головой и услышал голос, взывающий к нему. Иосиф поглядел вверх и увидел мужа, распятого на кресте, который держал ангел; на руках и ногах мужа виднелись гвозди, кои держал другой ангел. К устам того мужа была прижата губка, и было видно, что муж сей — в агонии и близок к смерти.

После сего Иосиф узрел, что копье, каковое держал в руце своей третий ангел, вонзилось концом своим в бок распятому мужу; вниз по древку из раны тотчас хлынула струя не крови и не воды, но чего-то, по виду напоминавшего кровь. Под стопами распятого мужа он увидел ту самую чашу, которую отец его, Иосиф, уложил в сей Ковчег, и которая теперь была почти полна. Иосифу показалось, что кровь вот-вот перельется из чаши через край. Затем ему привиделось, что муж вот-вот упадет со Креста наземь…»

Как и Ланселот в замке Корбеник, Иосиф Младший обеспокоился этим и попытался, подбежав, поддержать фигуру распятого, но ангелы удержали его. Иосиф Старший приблизился к нему у входа в Ковчег, и они увидели Иисуса, облаченного в священнические ризы. Господь Наш тотчас рукоположил Иосифа Младшего в первого епископа Церкви, назначив его «верховным — после Меня — пастырем, чтоб надзирать[71] за Моими новыми овцами». Далее в деталях описаны церемония инвеституры (посвящения) и ее символизм, поскольку это имеет жизненно важное значение для установления христианства. За этим последовало первое совершение Иосифом Младшим чина освящения причастия, во время которого святые дары явились в виде младенца.

Теперь повествование переходит на описание попытки Иосифа обратить Эвелака в христианство; он преуспевает в этом, помогая Эвелаку разбить его врага, короля Толомера, при помощи таинственного Белого Рыцаря, совершающего поистине волшебные воинские подвиги. Эвелак и его брат принимают крещение, получая новые имена — Мордрен и Наскьен, — и присоединяются к последователям Иосифа.

После этого нас ожидают приключения другого рода, цель которых — преобразование поисков Грааля. Иногда, хотя автор обещает дать развязку авентюрной коллизии в будущем, соответствующего вывода так и не приводится. В других случаях, напротив, та или иная тема или мотив фигурируют несколько раз, и притом — по не вполне ясной причине. Так, например, когда Иосиф Младший обращает в христианство слуг Мордрена, некоторые из них отказываются принять крещение, и на них тотчас набрасывается дьявол. Иосиф пытается спасти их, но ангел наносит ему рану в бедро[72] в качестве наказания за вмешательство в суд Божий. Точно такую же рану получают и два других персонажа этой повести. Затем мы переходим к образу Пеллеана (Пеллама), Увечного Короля, фигура которого соответствует раненому королю из первоначальной повести Кретьена.

Братство Грааля разделяется: Иосиф Младший посвящает тридцать трех из них в епископов, которые отправляются во все страны в качестве миссионеров, а шестнадцать других становятся священниками и остаются вместе с ним и основной частью его общины. Наскьен выражает желание увидеть Святую Чашу, но когда Ковчег с реликвией открывают, он подходит слишком близко к ней и поднимает прикрывающий ее дискос. После этого он, как Ланселот в «Поисках Святого Грааля», слепнет, но остается в здравом уме. Наскьен говорит Иосифу, что он не может описать словами то, что находится в Чаше: «Я видел начало великого устремления, явление великих деяний, поиск великих познаний, искупление великих грехов, основание величайшей веры, доказательство превеликих чудес, венец Божества и истинное милосердие, чудо из чудес». После этих слов ангел исцеляет его от слепоты тем самым копьем, конец которого кровоточит, и сообщает Иосифу, что именно символизирует это копье:


«Сие — начало великих подвигов и приключений, кои предстоят вам в той земле, куда Господь Бог поведет вас. Там совершатся великие чудеса и будут явлены славные деяния… И как только они будут готовы начаться, вы узрите, что копье сие начнет кровоточить, подобно тому как вы видите это сегодня. Но ни одна капля крови не скатится с его конца до тех пор, пока не начнутся таковые приключения, о коих вы только что слышали. Затем начнутся великие чудеса в землях, в которых окажется сие копье, и приключения эти будут столь величественными и повергающими в страх, что все будут испытывать ужас. Все сии чудеса будут совершены лишь ради того, что добрые столь страстно возжелают обрести познания о Святом Граале и этом копье, что будут готовы претерпеть злострадания и принять тяжкое бремя земных рыцарских подвигов, чтобы выведать все о чудесах Святого Грааля и сего копья… Знайте и помните, что чудеса, свершающиеся внутри Грааля, удостоится узреть всего лишь один смертный, каковой будет преисполнен всех тех доблестей, коими только могут обладать плоть и душа смертного».


Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны древних цивилизаций

Буддизм. Энциклопедия
Буддизм. Энциклопедия

Из трех религий, которые принято называть мировыми, буддизм — древнейшая (ее возраст насчитывает более двадцати пяти столетий) и, пожалуй, самая «либеральная»: ни христианство, ни ислам не позволяют своим приверженцам подобной свободы в исповедании веры. Идейные противники буддизма зачастую трактуют эту свободу как аморфность вероучения и даже отказывают буддизму в праве именоваться религией. Тем не менее для миллионов людей в Азии и в остальных частях света буддизм — именно религия, оказывающая непосредственное влияние на образ жизни. Истории возникновения и распространения буддизма, тому, как он складывался, утверждался, терпел гонения, видоизменялся и завоевывал все большее число последователей, и посвящена наша книга.

А. Лактионов , Андрей Лактионов , Кирилл Михайлович Королев

Религия, религиозная литература / Энциклопедии / Религия / Эзотерика / Словари и Энциклопедии
Ислам классический: энциклопедия
Ислам классический: энциклопедия

Возникший в VII в. нашей эры ислам удивительно быстро распространился по планете. Христианская цивилизация утверждалась на протяжении почти пятнадцати столетий; исламу, чтобы превратиться из веры и образа жизни медицинской общины Мухаммада в мировую религию, понадобилось шесть веков. И утверждался ислам именно и прежде всего как религиозная цивилизация, чему не было прецедентов в человеческой истории: ни зороастрийский Иран, ни христианская Византия не были религиозны в той степени, в какой оказался религиозен исламский социум. Что же такое ислам? Почему он столь притягателен для многих? Каковы его истоки, каковы столпы веры и основания культуры, сформировавшейся под влиянием этой веры? На эти и другие вопросы, связанные с исламом, и предпринимается попытка ответить в этой книге.

А. Лактионов , Андрей Лактионов , Кирилл Михайлович Королев

Религия, религиозная литература / Энциклопедии / Религия / Эзотерика / Словари и Энциклопедии
Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия
Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия

Когда отгремели битвы христиан с язычниками и христианство стало официально признанной религией всей Европы, древние боги были изгнаны из этого мира. Впрочем, остатки язычества сохранялись в сельской местности, где по-прежнему бытовали древние традиции и верования, где отмечались праздники плодородия, где совершались — в доме, в поле, на скотном дворе — языческие обряды либо втайне, либо под видом христианских празднеств. И официальная религия не могла ничего с этим поделать.В нашей книге, посвященной языческим божествам Западной Европы, предпринята попытка описать индоевропейскую мифологическую традицию (или Традицию, в терминологии Р. Генона) во всей ее целостности и на фоне многовековой исторической перспективы.

Кирилл Михайлович Королев

Энциклопедии / Словари и Энциклопедии
Японская мифология. Энциклопедия
Японская мифология. Энциклопедия

До XVI века Европа и не подозревала о существовании Страны восходящего солнца. Впрочем, «открытие» Японии оказалось кратковременным: уже в начале XVII столетия немногочисленные европейцы были изгнаны с островов, а сама Япония вступила в период «блистательной изоляции», замкнувшись в собственных границах. Географическая и культурная отдаленность Японии привела к возникновению того самого феномена, который сегодня довольно расплывчато именуется «японским менталитетом».Одним из проявлений этого феномена является японская мифология — уникальная система мифологического мировоззрения, этот странный, ни на что не похожий мир. Японский мир зачаровывает, японский миф вовлекает в круг идей и сюжетов, принадлежащих, кажется, иному измерению (настолько они не привычны) — и все же представимых и постижимых.Познаваемая в мифах, в этой сокровищнице «национального духа», Япония становится для нас ближе и понятнее.

Наталия Иосифовна Ильина , Н. Ильина

Энциклопедии / Мифы. Легенды. Эпос / Словари и Энциклопедии / Древние книги

Похожие книги

Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Книга посвящена исследованию святости в русской духовной культуре. Данный том охватывает три века — XII–XIV, от последних десятилетий перед монголо–татарским нашествием до победы на Куликовом поле, от предельного раздробления Руси на уделы до века собирания земель Северо–Восточной Руси вокруг Москвы. В этом историческом отрезке многое складывается совсем по–иному, чем в первом веке христианства на Руси. Но и внутри этого периода нет единства, как видно из широкого историко–панорамного обзора эпохи. Святость в это время воплощается в основном в двух типах — святых благоверных князьях и святителях. Наиболее диагностически важные фигуры, рассматриваемые в этом томе, — два парадоксальных (хотя и по–разному) святых — «чужой свой» Антоний Римлянин и «святой еретик» Авраамий Смоленский, относящиеся к до татарскому времени, епископ Владимирский Серапион, свидетель разгрома Руси, сформулировавший идею покаяния за грехи, окормитель духовного стада в страшное лихолетье, и, наконец и прежде всего, величайший русский святой, служитель пресвятой Троицы во имя того духа согласия, который одолевает «ненавистную раздельность мира», преподобный Сергий Радонежский. Им отмечена высшая точка святости, достигнутая на Руси.

Владимир Николаевич Топоров

Религия, религиозная литература / Христианство / Эзотерика