Читаем Святой Грааль. Во власти священной тайны полностью

Мордрен возносит молитву о том, чтобы ему, несмотря на его грехи, было позволено оставаться в живых до тех пор, пока не явится рыцарь, коему суждено в итоге долгих скитаний обрести Грааль. Незримый голос вещает, что его просьба будет исполнена. Вскоре Иосиф прибывает в столицу Камелота, в которой правит Агрест. Агрест притворно утверждает, что он крещен, но оказывается отступником, убивающим двенадцать мучеников из числа спутников Иосифа. Карой ему становится посланное Богом безумие, в припадке которого он убивает себя. Горожане Камелота принимают христианскую веру, и Иосиф основывает церковь во имя св. мученика Стефана[76].

С самых первых сцен в начале романа лишь очень небольшая часть повествования имела хотя бы косвенное отношение к повести Робера де Борона, однако теперь рассказ возвращается к изложенным у де Борона событиям. Эпизод с Моисеем, который оказывается отброшенным назад, когда пытается занять за столом Грааля место, предназначенное для величайшего из героев, прямо связан с отказом Грааля напитать яствами тех из спутников Иосифа, которые согрешили и не раскаялись. За этим следует целый ряд эпизодов, представляющих собой описание приключений, в коих участвуют сэр Галахад или кто-нибудь из прочих героев Грааля. При этом вновь ломается меч, и Галахаду удается вновь соединить его. При этом окружающие видят, как Моисей горит в огне, который способен потушить только Галахад. Такая же участь постигает и другого грешника, который нападает на собственного брата из ревности к его благочестию. Иосиф своей кровью начертывает крест на белом щите, который Мордрен использует в битве с язычниками; затем этот щит хранится в аббатстве, где поселяется Мордрен в ожидании прибытия рыцарей Грааля.

«История о Святом Граале» заканчивается смертью Иосифа Младшего и вступлением Алейна[77] в ранг хранителя Грааля. Странствия Алейна приводят его в Заморье — страну, короля которой, по имени Альфасан, он обращает в христианскую веру. В благодарность за это Альфасан возводит прекрасную крепость для хранения Грааля; когда же ее строительство завершено, на стене появляется таинственная надпись, гласящая: «Этот замок надлежит назвать Корбеник». В нем и помещают Грааль. Однажды, заснув в своем замке, Альфасан во сне видит Грааль, но после этого


«некий муж, по наружности облеченный в пламя, является королю Артуру и говорит: «Знай, король, в этом дворце не должен лгать ни один человек на свете: ни ты сам, ни кто-либо другой, ибо мало сыщется людей даже благочестивой жизни, кои достойны оставаться в сем месте, в каковом, как ты видишь, пребывает Святая Чаша. Ты совершил весьма неразумную вещь, дерзнув остаться спать здесь. Господь Наш непременно тебя покарает».


С этими словами он наносит Альфасану копьем рану в бедро в знак предупреждения, что никто, кроме избранных, коим предначертано отыскать Грааль, не должен дерзать оставаться во Дворце Приключений.

Далее вкратце рассказывается история потомков Алейна; один из них, Ламбор, убит мечом с того самого корабля Соломона, и притом — опять-таки в наказание за нарушение начертанного на нем запрета. Итак, этот «Плачевный Удар» приводит к опустошению сразу двух королевств. Мы можем проследить потомков Алейна вплоть до короля Пеллеса и Элейны; после этого начинается изложение истории потомков Наскьена. Это повествование достигает своей кульминации в рассказе о герцоге Ланселоте, который был убит из-за своей преступной любви к супруге своего господина, хотя не успел совершить никакого греха. Голову Ланселота бросили в колодец, вода в котором тотчас закипела, и ей суждено было продолжать кипеть вплоть до приезда Галахада. Могилу Ланселота охраняли двое львов, не позволявших никому приблизиться к ней до тех пор, пока не появится другой Ланселот, внук убитого. На этом «История Святого Грааля» обрывается, и повествование «возвращается к ветви, названной «История Мерлина», которую следует воспринимать в неразрывной связи с «Историей Святого Грааля», ибо она — воистину ветвь ее». Переход от одной части к другой не слишком выделен, ибо «Мерлин» — это лишь часть оригинальной повествовательной схемы Робера де Борона, в которой история самого Грааля и королевства Артура переплетаются куда более тесно. Эта странность подтверждает гипотезу о том, что «История Святого Грааля» была введена в общий цикл уже после того, как были написаны все прочие авантюры и приключения в романах цикла «Ланселот-Грааль».

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны древних цивилизаций

Буддизм. Энциклопедия
Буддизм. Энциклопедия

Из трех религий, которые принято называть мировыми, буддизм — древнейшая (ее возраст насчитывает более двадцати пяти столетий) и, пожалуй, самая «либеральная»: ни христианство, ни ислам не позволяют своим приверженцам подобной свободы в исповедании веры. Идейные противники буддизма зачастую трактуют эту свободу как аморфность вероучения и даже отказывают буддизму в праве именоваться религией. Тем не менее для миллионов людей в Азии и в остальных частях света буддизм — именно религия, оказывающая непосредственное влияние на образ жизни. Истории возникновения и распространения буддизма, тому, как он складывался, утверждался, терпел гонения, видоизменялся и завоевывал все большее число последователей, и посвящена наша книга.

А. Лактионов , Андрей Лактионов , Кирилл Михайлович Королев

Религия, религиозная литература / Энциклопедии / Религия / Эзотерика / Словари и Энциклопедии
Ислам классический: энциклопедия
Ислам классический: энциклопедия

Возникший в VII в. нашей эры ислам удивительно быстро распространился по планете. Христианская цивилизация утверждалась на протяжении почти пятнадцати столетий; исламу, чтобы превратиться из веры и образа жизни медицинской общины Мухаммада в мировую религию, понадобилось шесть веков. И утверждался ислам именно и прежде всего как религиозная цивилизация, чему не было прецедентов в человеческой истории: ни зороастрийский Иран, ни христианская Византия не были религиозны в той степени, в какой оказался религиозен исламский социум. Что же такое ислам? Почему он столь притягателен для многих? Каковы его истоки, каковы столпы веры и основания культуры, сформировавшейся под влиянием этой веры? На эти и другие вопросы, связанные с исламом, и предпринимается попытка ответить в этой книге.

А. Лактионов , Андрей Лактионов , Кирилл Михайлович Королев

Религия, религиозная литература / Энциклопедии / Религия / Эзотерика / Словари и Энциклопедии
Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия
Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия

Когда отгремели битвы христиан с язычниками и христианство стало официально признанной религией всей Европы, древние боги были изгнаны из этого мира. Впрочем, остатки язычества сохранялись в сельской местности, где по-прежнему бытовали древние традиции и верования, где отмечались праздники плодородия, где совершались — в доме, в поле, на скотном дворе — языческие обряды либо втайне, либо под видом христианских празднеств. И официальная религия не могла ничего с этим поделать.В нашей книге, посвященной языческим божествам Западной Европы, предпринята попытка описать индоевропейскую мифологическую традицию (или Традицию, в терминологии Р. Генона) во всей ее целостности и на фоне многовековой исторической перспективы.

Кирилл Михайлович Королев

Энциклопедии / Словари и Энциклопедии
Японская мифология. Энциклопедия
Японская мифология. Энциклопедия

До XVI века Европа и не подозревала о существовании Страны восходящего солнца. Впрочем, «открытие» Японии оказалось кратковременным: уже в начале XVII столетия немногочисленные европейцы были изгнаны с островов, а сама Япония вступила в период «блистательной изоляции», замкнувшись в собственных границах. Географическая и культурная отдаленность Японии привела к возникновению того самого феномена, который сегодня довольно расплывчато именуется «японским менталитетом».Одним из проявлений этого феномена является японская мифология — уникальная система мифологического мировоззрения, этот странный, ни на что не похожий мир. Японский мир зачаровывает, японский миф вовлекает в круг идей и сюжетов, принадлежащих, кажется, иному измерению (настолько они не привычны) — и все же представимых и постижимых.Познаваемая в мифах, в этой сокровищнице «национального духа», Япония становится для нас ближе и понятнее.

Наталия Иосифовна Ильина , Н. Ильина

Энциклопедии / Мифы. Легенды. Эпос / Словари и Энциклопедии / Древние книги

Похожие книги

Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Книга посвящена исследованию святости в русской духовной культуре. Данный том охватывает три века — XII–XIV, от последних десятилетий перед монголо–татарским нашествием до победы на Куликовом поле, от предельного раздробления Руси на уделы до века собирания земель Северо–Восточной Руси вокруг Москвы. В этом историческом отрезке многое складывается совсем по–иному, чем в первом веке христианства на Руси. Но и внутри этого периода нет единства, как видно из широкого историко–панорамного обзора эпохи. Святость в это время воплощается в основном в двух типах — святых благоверных князьях и святителях. Наиболее диагностически важные фигуры, рассматриваемые в этом томе, — два парадоксальных (хотя и по–разному) святых — «чужой свой» Антоний Римлянин и «святой еретик» Авраамий Смоленский, относящиеся к до татарскому времени, епископ Владимирский Серапион, свидетель разгрома Руси, сформулировавший идею покаяния за грехи, окормитель духовного стада в страшное лихолетье, и, наконец и прежде всего, величайший русский святой, служитель пресвятой Троицы во имя того духа согласия, который одолевает «ненавистную раздельность мира», преподобный Сергий Радонежский. Им отмечена высшая точка святости, достигнутая на Руси.

Владимир Николаевич Топоров

Религия, религиозная литература / Христианство / Эзотерика