Святой хирург. Жизнь и судьба архиепископа Луки

Из многих тем, связанных с фигурой архипастыря, одной из важных является борьба за мир. В современной теории международных отношений использование религиозного фактора в политике – одна из самых модных идей. В 2004 году, например, в США вышел научный сборник «Религия и безопасность», авторы которого используют термины «религиозная дипломатия» и «духовное миротворчество». Однако религиозное миротворчество порождает целый ряд вопросов. Насколько Церковь может погружаться в политику, не отказываясь при этом от своей миссии? В какую именно политику? Где грань, которую нельзя переступать? И каковы плоды этих усилий? Опыт советского прошлого показывает, что ответы на подобные вопрошания могут быть самые неожиданные.

В русском языке слово «мир» имеет много значений. В зависимости от контекста оно означает обитаемую вселенную, весь мир, внутренний порядок, организующий общину в единое целое, народ. Также оно говорит о спокойствии, согласии, состоянии души, противоположном «смятению» (1).

Свт. Лука использовал «мир» во всех этих смыслах, делая акцент на библейском идеале мира. Этот идеал, понимаемый как плод Божией правды, у святителя приобретает черты конкретных деяний, направленных на восстановление человеческих душ и храмов. Святой различает мир Божий, горний и человеческий, дольний, «мир сей», и призывает к его преображению, к творчеству.

Это видно по первой тамбовской проповеди святителя, о которой мы говорили выше. Пройдет немного времени и традиционное церковное использование слова «мир» в значении «мир сей» в условиях «борьбы за мир» поставит проповедника в положение лингвистического вражеского агента. В 1944 году «государевы люди» смотрели только на идеологическую проекцию церковной проповеди, и язык Писания еще не стал для них ареной борьбы сил добра и зла.

Но скоро все изменилось. Слова «холодная война», впервые произнесенные Черчиллем в его знаменитой Фултоновской речи в марте 1946 года, проникли в язык советской пропаганды как факт заведомо враждебного говорения. «Никто не знает, – говорил Черчилль, – что Советская Россия и ее международная коммунистическая организация намеревается сделать в ближайшем будущем и каковы пределы, если таковые существуют, их экспансионистским и верообразовательным тенденциям» (2). В противовес словосочетанию «холодная война» появляется новое словосочетание «борьба за мир», имеющее примерно такое же значение. В Советском Союзе существовал анекдот: «Войны не будет. Но мы развернем такую борьбу за мир, что камня на камне от него не останется». Пока «прогнивший Запад» вел холодную войну, советские люди, прямо как в романе Джорджа Оруэлла «1984», боролись за мир. «Борьба за мир» как своя, советская формула «холодной войны» действовала не только на сознание. В то время как по Европе и США катились волны страха перед ядерной катастрофой, победители гитлеровского вермахта по-настоящему боялись совсем другого – того, что пережитая война не окончилась, что она может продолжиться в любой момент. Симптоматично скупое замечание Луки по поводу заявления английского дипломата Антони Идена: «События разворачиваются с приближением к войне» (3).

22 сентября 1947 года в проповеди архиепископ говорил: «Вы, вероятно, слышали передачи по радио, а кто читает газеты, тот читал, как наш министр иностранных дел на заседании Ассамблеи отклоняет неправоту нападок на наш Союз. Так будем молиться, чтобы Бог пощадил нас Своими карами и отвел грозящую нам войну».

О необходимости молиться о мире святитель сказал с амвона 14 октября 1948 года, в праздник Покрова: «Надвигается Третья империалистическая война, которая будет еще страшней предыдущей… Поэтому я призываю всех глубоко верующих людей сплотиться вокруг Христовой церкви и молить Бога, чтобы Он отвел от нас эту кару, а неверующих наставил на путь истинный».

26 июня 1948 года он пишет своему сыну Валентину в Одессу: «В Лиссабон прибыла «с визитом вежливости» американская эскадра из 13 кораблей… Прибавь к тому, что слыхал от меня, и уезжай вместе с Аней, Оленькой и Софьей Сергеевной» (4).

Размышляя о войнах, Лука высказывает мысль, что «Бог за наши прегрешения может наказать нас, отдать во власть врагу». Он говорит, что нападение немцев на СССР стало следствием отступления народа от веры, разрушения храмов. Но Бог смилостивился над родиной. И уже немцы испытали за свои зверства кару Господню.

1948 год считается во многом поворотным во внешней политике СССР. Советское руководство, в условиях значительного превосходства Запада в военно-техническом плане, отказалось от наступления и пошло по пути укрепления сил восточноевропейского лагеря. С изменением политического курса у РПЦ МП появляется новая роль миротворца.

К сожалению, в религиозном миротворчестве много теории, но почти нет практики. Религиозные лидеры часто призывают враждующие стороны к миру, но их влияние минимально. Тем не менее оно есть. И советское руководство не отказалось от этой малости.