Святой остров

«В „Тайме!“ – хотел крикнуть Гор, но сдержался. – Ну и ладно! Ну и поговорили. Вот так всегда с ней. А я-то хотел поинтересоваться, получила ли она мою пасхальную открытку!» Гор еле удержался, чтобы не плюнуть за борт, и зашагал вдоль борта. Яхта двигалась полным ходом, и палубу заметно качало.

– Может быть, вы хотите осмотреть город? – поинтересовался Михайло, когда Енски выгрузился возле гостиницы и портье убежали наверх с его многочисленными чемоданами.

Профессор задумался. С одной стороны, ему следовало хорошенько выспаться, с другой же – было интересно посмотреть на эту жизнь, такую другую, такую загадочную. И потом тут обязательно должны быть различные археологические лавки. Ведь в этом регионе располагался целый археологический пласт. Кажется, здесь отметились все, от эллинов до скифов. Так почему бы и не посмотреть?

– Пожалуй, можно, – согласился Енски-старший. – Через полчаса я спущусь. Вы знаете какие-нибудь археологические магазины, может быть, рынок, или у вас есть знакомые антиквары?

В этом, конечно, Алекс сильно сомневался. Глядя на Ми-хайло, последнее, что приходило на ум, это антиквариат. Но удивительный Большой Человек снова удивил профессора.

– Конечно, – заявил он. – Я знаю очень много разных антикваров. И магазины тоже… А рынок тут самый лучший в Европе. Я буду ждать вас тут.

– Договорились! – обрадовался Енски-старший и поспешил к лифту.

Спровадив назойливого портье, он закрыл двери и огляделся. Номер был одноместный, ничего особенного. Обшарпанная мебель с претензией на роскошь сиротливо жалась к стенам. Мягкий ковер скрывал чуть-чуть потрескавшийся паркет. Выходить на балкон Алекс не стал – на всякий случай.

После жары и пропахшей бензином машины профессору хотелось забраться под горячий душ, смыть пот и грязь дороги. Он разделся, аккуратно сложил на стуле одежду и направился в ванну. Встал на холодный кафель, задвинул занавесочку и поровну открыл краны горячей и холодной воды.

Некоторое время ничего не происходило. Потом в душе, висящем над головой, забулькало, и на профессора хлынула вода. Холодная!

Енски-старший вскрикнул и отскочил от струи, едва не поскользнувшись на скользкой плитке.

– Клянусь потерянным израилевым коленом! Тр-рубы Иерихонские!

Он подождал немного, давая воде стечь, и снова проверил температуру.

– Холодная… – Енски сжал челюсти. – Портье!!!

Приблизительно через час последовательных разбирательств с портье, с заведующей этажом, с дежурной по корпусу, с дежурной по гостинице, с главным менеджером и еще с кем-то Алекс Енски получил в свое распоряжение номер с водой, которую условно можно было назвать горячей. Проточный бойлер обеспечивал температуру несколько выше человеческих 36,6.

С наслаждением плещась в душе, профессор отпраздновал свою первую победу в этой экспедиции.

– И не последнюю! – сказал он своему отражению в зеркале. – Совсем не последнюю, клянусь последним днем Гоморры!

Михаиле ждал его внизу как ни в чем не бывало. Енски-старший извинился за свое опоздание и отметил, что администрация в этой гостинице работает из рук вон плохо.

– А что случилось? – поинтересовался Большой Человек.

– В номере не было горячей воды! – возмущенно ответил Енски.

Михаиле поднял брови и ничего не сказал. Профессор решил, что это было выражением крайней степени возмущения, и, чтобы не смущать его нерадивостью соплеменников, перевел разговор на другую тему.

– Так где же, вы говорили, у вас археологический антиквариат?

– Один момент! – радужно улыбнулся Михайло и в очередной раз со скрипом утопил педаль газа.

Одесса, утопающая в жаре, запахах, цветах и туристах, понеслась мимо…

«Suveniry iz Olvii» значилось на кривой вывеске непонятной лавки, куда привез Алекса Михайло.

– Что это? – спросил профессор.

– Самый крупный магазин, который торгует артефактами! – торжественно объявил Михайло, распахивая дверь. – Знакомьтесь, это мой шурин Мыкола.

И он облапил худосочного одноглазого брюнета с семитско-бандитской внешностью.

– Прошу вас, делайте свой выбор! – широким жестом обвел прилавки Мыкола.

«Вздор! – разочарованно подумал профессор. – Абсолютный вздор! Рухлядь! Новоделы!»

– Тут собраны самые разнообразные артефакты со всей Тавриды… – тем временем разливался Мыкола. – Удивительные амфоры, редкие монеты! Все, что может пожелать человек, интересующийся археологией… У нас даже есть настоящая колесница, на которой, по мнению некоторых исследователей, Патрокл сражался с Гектором.

«Колесница, кстати, неплохая, – прикинул Енски-старший, подходя ближе и осторожно касаясь пальцем старого дерева. – И этот обормот об этом даже не догадывается. Ножи, конечно, полная бутафория, прилеплены где-нибудь тут, на заднем дворе, а сама колесница натуральная. То есть, конечно, не колесница – повозка… Турецкая? Да, пожалуй… Кретин, клянусь горой Синай, даже не представляет, что стоит у него в углу!.. Конечно, ни Патрокл, ни Гектор – ха-ха! – тут ни при чем, но вещица из разряда коллекционных. Не иначе из музея позаимствовал…»