Святой

Целых пять минут Элеонор просто стояла в роскошном мраморном фойе и смотрела. Слева от нее в передней комнате дома она увидела женщину в серебряном платье, стоящей перед мужчиной в костюме. Он бросил пачку наличных на низкий кофейный столик. Дюжина людей вокруг них тоже побросали деньги. Женщина стянула платье с плеч, и оно заскользило на пол. Под ним ничего не было. Мужчина в костюме притянул ее на свои колени и проник пальцами между ее ног, покусывая ее шею и плечи. Элеонор старалась не смотреть, но она не могла оторваться от сцены. Он толкнул ее на колени и руки, расстегнул брюки и начал поглаживать себя. Что-то начало напрягаться в ее животе, когда он проник в женщину сзади.

Никто не заметил, как она смотрит из коридора. Да и с чего бы? Трахающиеся люди были слегка заняты трахом. И дюжина людей в комнате с ними лишь подбадривали их и подбрасывали еще больше налички. Люди проверяли свои часы, но не от скуки. Трое, казалось, делали ставки на то, как долго продержится парень. Элеонор наблюдала за девушкой. Ее лицо было пассивным, будто ей было наплевать на то, что она была обнаженной в центре комнаты полной людей, и ее трахали. Элеонор никогда раньше не видела, как кто-то занимается сексом. Она читала об этом в книгах, видела на фотографиях в журналах. Но никогда не видела такого - вживую в реальных цветах и так близко, что смогла рассмотреть голубые глаза женщины.

Мужчина зарычал и вышел из нее. Женщина засмеялась и смела все деньги со стола. Все еще обнаженная в одних черных туфлях она встала и взяла бокал чего-то, вероятно, вина, и выпила его, небрежно вытирая влагу между бедер льняной салфеткой. Казалось, она не спешила надевать платье.

Другая женщина в красном платье закричала, что теперь ее очередь. Она легла на кофейный столик, задрала юбку на талию и прижала колени к груди. Другой мужчина расстегнул брюки и проник в нее прямо на столе. И опять ставки были сделаны.

Элеонор услышала позади себя шаги и обернулась. Пара, на этот раз двое мужчин, вошли в фойе, целуясь и смеясь, вертя что-то в руках. Они не обратили на нее никакого внимания, проходя в коридор мимо главной лестницы. Она последовала за ними, держась на расстоянии, когда они вошли в кухню. Пока она шла за мужчинами, то заглянула в огромную столовую. Обнаженный мужчина лежал животом на огромном резном столе. Женщина, одетая с головы до пят в кожу, ходила вокруг стола и периодически шлепала мужчину по спине какой-то тонкой длинной тростью. Он вздрагивал, и она смеялась. Он кричал от боли, и она смеялась еще сильнее. Она приказала ему перевернуться на спину, и, когда он подчинился, кончил на себя. Женщина в коже забралась на стол между его бедер и начала слизывать сперму с его живота и бедер с наигранной тщательностью, словно кошка лакающая молоко из блюдца.

- Вот черт, - прошептала она себе. - Тотошка, мы больше не в Канзасе...

Глава 15 Элеонор

Элеонор пробралась по коридору к главной лестнице. В другой комнате, в которой был рояль, стояла женщина, закинув ногу на спинку кожаного кресла. Перед ней на коленях находился мужчина и прижимался лицом к ее промежности, пока другой мужчина позади нее играл с ее грудью и сосками. И все это происходило, пока она разговаривала с другой хорошо одетой женщиной, сидящей на изящной черно-белой софе. В каждой комнате этого дома кто-то занимался сексом с кем-то. Элеонор едва могла дышать. Жар наполнял ее живот и стекал по ногам. И даже несмотря на то, что Элеонор была возбуждена увиденным, звуками и ароматами, она не забыла о своей миссии. Она пришла сюда найти Сорена. Она видела его мотоцикл, но здесь ли он? И какого черта католический священник делает на такой вечеринке? И почему ее не пригласили?

Она поднималась по лестнице, пытаясь вести себя так, будто знала куда направляется. Никто не обращал внимания на ее присутствие в доме. Никто не остановил и не попросил показать паспорт или приглашение. Наверху первого пролета Элеонор обнаружила еще больше людей в различных стадиях обнажения, участвующих в различных актах разврата. В кожаном кресле сидела женщина, прижимая рукой ногу к груди и позволяя мужчине, как минимум на двадцать лет старше ее, медленно проникать рукой в ее тело. Женщина хихикала и ерзала, но приподнимала бедра, помогая ему. Двое мужчин в спущенных трусах участвовали в каком-то взаимном минете, оба лежали на полу на боку. Они перегородили дорогу, и Элеонор пришлось перешагнуть через них. Казалось, они ничего не заметили.

Наконец, Элеонор нашла пустую комнату. Нырнув внутрь, она прижала руку к животу, закрыла глаза и вдохнула через нос. Она находилась в доме почти двадцать минут, судя по ее часам, и так и не нашла Сорена. Ее сердце колотилось так сильно, что едва не выпрыгивало из груди. Она никогда не была настолько возбужденной, и это пугало. Она даже не могла определить разницу. Билось ли ее сердце так сильно от страха или желания? Ей захотелось закрыть дверь, запереть ее, лечь на постель и подарить себе оргазм, который так требовало тело.