Святые грешники

И когда Дубравин, расстегнув рукав, подал ему ладонь, он аккуратно, мягко взяв его ладонь в свою, стал слушать пульс. Прошла минута. Лама внимательно прислушивался к пульсу и наконец, выдохнув, произнес:

— Я так и думал, ты здоров. Мы делаем диагностику по пульсу. Древняя методика. Но надежная.

Дубравин в это время подумал: «Чего это он перешел на “ты”? Мы с ним вроде вместе коз не пасли!» Но возражать не стал.

А лама добавил:

— А ноги — это кармическое. Эту болезнь ты принес из прежнего своего воплощения…

Дубравин в принципе знал, что в буддизме, как и в индуизме, верят в то, что душа после ухода переходит из тела в тело. Но такой конкретный поворот в разговоре его зацепил за живое! Он набрался решимости и стал спрашивать:

— Я вот все удивляюсь — жизнь моя какая-то странная, беспокойная. Или время это такое? Или я сам? Вот как-то считал — десять ипостасей уже пережил. Кем только не был за эти годы! Солдат. Студент. Рабочий. Журналист. Предприниматель. Политик… И все по полной. Объехал полмира. Почему так? Другие вон, кто со мной вместе учился, — сидят себе в деревне. Водочку попивают. А я, извините, как электровеник… Ношусь по стране и миру… Отчего?

— Ты догоняешь, добираешь то, что недобрал в прежней жизни. Ты умер молодым. Очень молодым. Можно сказать, ребенком. И не успел сделать все, что тебе было положено. Теперь приходится наверстывать упущенное. Но для этого тебе и силы даны… — Лама помолчал секунду, еще раз смахнул пот со лба: — Огромные!

— Вот как? — удивился Дубравин.

— Так! — подтвердил Дершиев.

— А вот сны меня такие еще мучают. Такие яркие, как будто наяву. А может быть, даже более яркие. Это почему?

— Это сны — воспоминания твоих прежних жизней. Бывает! У обычных людей они не проявляются. У таких, как ты, бывает. Ты видишь то, что оставило наиболее яркие впечатления в твоей душе в прошлом воплощении.

— А кем я был? — спросил наугад Дубравин.

— Ты сам знаешь! — усмехнулся ученый лама.

— Знаю! — ответил Дубравин. — С пяти лет я это знаю! Это было на улице. В солнечный день. Мы играли в войну с детьми… Тогда я все понял.

— Ну вот и хорошо! — ответил лама.

— А почему мне люди все попадаются тяжелые, страстные, жадные, наглые, корыстные?

— Твоей душе надо нарабатывать новые качества. Ты очень простой в бытовой жизни. В чем-то слишком доверчивый, наив ный человек. Это, с одной стороны, хорошо. А с другой — плохо. Вот поэтому жизнь учит тебя. Можно сказать, воспитывает, сталкивая с разного рода людьми.

— Да, интересно ты рассказываешь! — задумчиво произнес Дубравин, наконец решившись назвать сидящего напротив ламу на «ты». — А для чего все это мне?

— У каждого человека есть задача в жизни. Чтобы выполнить ее. У тебя тоже.

— И какая же у меня?

— Ты создашь новое учение!

— Кто? Я? Какое учение? Я вообще не ученый, не монах, не проповедник. И конечно, не пророк. Нашему теляти… Вот вы могли бы создать новое учение. Великий лама. Духовные практики. А я кто? Только ищущий покоя.

— И все-таки это так. Ты с друзьями откроешь новую страницу. А я… Я ученый лама. Буду лечить людей. Рассказывать их карму. Это моя задача…

— У меня еще вопрос.

— Какой? Давай!

— А люди? У меня есть несколько человек, с которыми я связан по жизни. Вот, например, Протасов — есть такой. Как познакомились с ним в восемьдесят пятом году, так я с ним никак не могу расстаться. Бывает, что и снится он мне. Или вот моя первая любовь…

— Чего уж проще. Тебя с ними связывает карма. В прошлых жизнях вы были вместе. И чаще всего там завязываются какие-то узелки, с которыми приходится развязываться в нынешней. Так бывает. Если в прошлой жизни ты кого-то обижал — теперь он тебя обижает. Или любовь до безумия. Развязать эту карму можно только любовью, смирением, прощением, заглаживанием тех ошибок, что были когда-то свершены.

Лама помолчал, словно не желая открывать больше того, что сказал. Видно, колебался. Но потом продолжил:

— Скажу тебе, хотя, возможно, это лишнее. Может, сегодня рядом с тобою и души тех, что убили тебя в прежней жизни. И тем себя сгубили навеки. А теперь они служат тебе. Но тебе их надо простить. Чтобы идти дальше…

Потом разговор из высоких материй как-то незаметно перешел на бытовые вещи.

— У нас может быть еще ребенок? — спросил Дубравин, вспомнив о Людке. — Я уже пожил немало. Боюсь, как бы не родился больной.

— Ну, у тебя денег много. Вылечишь! — усмехнулся уголками губ лама.

Допили чай. Дубравин начал собираться. Стесняясь, но все-таки спросил:

— Сколько тебе надо оставить за визит?

— Сколько не жалко, — ответил лама, улыбнувшись.

Дубравин достал из кармана приготовленные тысячи.

Аккуратно положил на столик.

Собрался выходить. Но еще раз спросил о том, зачем они приехали:

— А Андрей? Что с ним будет?

— Если не уверует, не откроет в себе новые горизонты, то уйдет, — спокойно так ответил лама. Потом повернулся, достал коробочку, приоткрыл ее, показал Дубравину черные, как будто из угля сделанные, крупные таблетки:

— Это мой подарок тебе. Они из луговых трав. Придадут еще сил. А я скоро снова пойду в Монголию, собирать травы. Время пришло. Весна.