Связь без брака – 4. Время собирать камни

— Что насчёт жены? — он внимательно посмотрел на меня.

— Хотел попросить согласовать мне постоянный беспрепятственный выезд в Америку, — честно сказал я, — ну и въезд конечно, я не хочу там пока жить постоянно.

Оба генерала переглянулись.

— Пока? — уточнил товарищ Белый.

— Ну мы же честно разговариваем, или нет? — спросил я его.

— Раз уж речь зашла про честность, поделись и с нами, что ты там увидел в будущем нашей страны? — поинтересовался у меня Андропов.

Я всплеснул руками в удивлении.

— И как теперь мне верить людям? Я ему по секрету сказал! Как другу!

— А он не смог спокойно с этим спать и пришёл ко мне, — ответил товарищ Белый, — и я не могу его в этом винить. Ты со своими аналитическими отчётами слишком часто прав оказываешься. Помнишь про хлопок?

Я кивнул.

— Всё подтвердилось. Аэрофотосъёмка засеянных полей, и снятый потом с них урожай по данным от министерства сельской промышленности, различались в три раза! По бумагам хлопка государству продали на тридцать миллионов рублей, а реальное его количество было лишь на десять. И это я не упоминаю уже прошедшие дела, начатые с твоей помощью. Поэтому Ваня, твои слова о будущем страны, нас очень сильно взволновали.

После его слов я задумался, непонятно что было говорить, чтобы не проболтаться уж слишком сильно. Они не торопили меня, ожидая.

— В общем не мне судить отцов революции, — осторожно начал я, — но идеологическая мина заложена под нашу страну огромная. Вместо того, чтобы объединить республики и сделать всех жителей СССР просто советскими людьми, была оставлена лазейка на их полное самоопределение: сохранение языка, правительства, культуры, образа жизни. Я не говорю, что это плохо, просто наверно стоило сделать это не так, чтобы по итогу грузин и латыш, например, не воспринимают друг друга одинаковыми людьми, не говоря уже про то, как они оба относятся к тем же гражданам РСФСР. В мозгах жителей многих республик живёт навязанное понятие, что они кормят СССР, вкладывают в него больше, чем он даёт им. С этим осознанием растут всё новые поколения республик, хотя я видел засекреченные отчёты министерств. Налоги, собираемые в Грузинской ССР, сто процентов остаются внутри республики, а в той же РСФСР сорок процентов налогов с граждан уходят на поддержание всего СССР. Где справедливость? Посмотрите, как живут сейчас среднестатистические грузины, латыши, латвийцы и те же россияне, белорусы?

Я говорил, а лица генералов КГБ становились всё более пасмурными.

— В общем однажды я думаю, сознание народов, не считающих себя равными друг другу станет таким, что они решат, что не стоит кормить им огромную страну и они вполне могут пойти своей дорогой. И шанс на это очень высок, просто невероятно высок.

Тут я замолчал, пожав плечами.

Они задумались.

— Страшные ты вещи Ваня говоришь, — покачал головой Андропов, — словно всё, что делали наши деды, отцы, да и мы, рассыплется вскоре в прах.

— Юрий Владимирович, я не говорю, что скоро или вообще это когда-то случится, я просто сказал, что прочитал и проанализировал все отчёты министерств за послевоенные годы, особенно закрытых их частей. Вы же знаете, что аграрная политика Хрущёва фактически уничтожила колхозы? Мы теперь закупаем зерно за границей. Мы! Потомки Российской империи, кормившей почти весь мир, закупаем зерно за валюту! Которую получаем, в основном продавая нефть. Думаю, не стоит говорить, что будет, если цена на баррель нефти, упадёт скажем до десяти долларов, ну или вообще шести. В стране наступит голод, опять.

— Тебя Иван вообще куда-то не туда понесло, как нефть может стоить копейки! — не поверил мне товарищ Белый.

— Да, очень просто. Америка подговорит хотя бы двух-трёх ведущих стран ОPEC по добыче нефти на Ближнем Востоке или Южной Америке, те увеличат добычу и всё, спрос упадёт, количество предлагаемой на рынке нефти вырастет, вот вам и баррель по шесть долларов. Попросите экономистов посчитать, что будет с нашей экономикой при такой цене на нефть.

— И что тогда делать? — это уже спросил Андропов.

— Юрий Владимирович, я-то откуда знаю?! Я просто умный парень, а не Генеральный секретарь или Председатель КГБ. Я на том же корабле, что и все мы, просто считайте, что сижу в вороньем гнезде и вижу, как наше судно несётся на всех парусах к айсбергу, который пока только маячит на горизонте. А вниз я докричаться не могу потому, что команда сильно занята своими делами.

— Какое-то безрадостное будущее ты тут нарисовал нам, — поёжился плечами мой куратор.

— Я буду рад ошибиться, — ответил я, — но мне интересно, ЦРУ решат всё же устроить арабо-израильский конфликт или нет? С тем анализом, что я им дал, лучшим вариантом, чтобы разбогатеть было бы устроить его, накачав в собственные хранилища нефти, чтобы потом ею спекулировать и продавать своим партнёрам по завышенным ценам.

— А почему не предотвратить его, например?