Связанные кровью

Фостин заерзал на своем месте и нагнулся, вторгаясь в ее пространство, закинул свою огромную руку на сиденье слишком близко к ее бедру. Сложились правила по поводу личного пространства, а он все их нарушал, дыша прямо ей в шею. "Кажется, у тебя есть все теории, Мадлена. Почему — бы тебе не поделится своими догадками со мной?"

Черт бы его побрал, а он хоть и придурок, но очень сексуальный придурок. Они встретились глаза в глаза лицом к лицу. Что-то опасное пронеслось в его глазах и при виде этого ее бедное сердце неровно забилось. Пожав плечами, она отставила коробку в сторону. "Просто пытаюсь завязать разговор. Извини за попытку."

Не сказав ни слова, Фостин вернулся назад на свое место, и она вспомнила, что ее обед стынет.

У водителя должен быть слух, как у лисы, чтобы услышать легкий шелест фольги. Или может это был запах соуса. В любом случае, он поймал ее, когда она собиралась сделать первый долгожданный укус. "Никакой еды в моем такси! Никакого мусора! Спасибо!"

"Успокойтесь мистер… мистер Патель," ответила она, прочитав имя на удостоверении. Она одарила его своей фирменной улыбкой в зеркале заднего вида. "Я обещаю, что не оставлю и следа улик."

Как доказательство, опасная капля кетчупа и соуса скользнули с хот дога. Она поймала каплю языком, и засосала ее до конца. После того, как сделала это, она надеялась поймать на себе взгляд Фостина. Лицо его светилось чистым голодом.

"Что за-?" На секунду ей показалось, он хочет хот дог. И затем его рот накрыл ее.

"Эй, я …" Даже будучи против, ее губы двигались в сопротивлении, а он превратил этот протест в поцелуй.

О. Мой. Бог.

Кто, в целом мире, так целуется? Губы его были нежными и настойчивыми одновременно, руки вились вокруг нее, притягивая ее ближе, подтягивая ее под него. Скрытое желание той странной ночи накатило новой волной, и она поймала себя на том, что целует его в ответ, даже если ненавидит его, потому что…черт.

Поцелуй не нес в себе никакого соревнования, не смотря на все пререкания. Это было неправильно. А правильным было то, что она смягчилась под ним, открылась для него. Губы поддавались все больше, шея ослабела, все тело расслабилось в его объятиях, и как ни странно, она чувствовала себя в безопасности.

Почти как Инь и Янь, подумала она. Он мог взять все, что у нее было. Чтобы он не предложил, она согласится, хоть и все это заставляло ее сердце биться так, будто она бежала марафон.

Силой поцелуя он прижал ее к двери, когда всем весом навалился на нее, она сползла ниже на сиденье, с одной рукой на его затылке, а другой все еще пыталась удержать хот дог.

Когда они достигли горизонтального положения, ноги их сплелись. Как полная шлюха, Мэдди закинула одну ногу ему на бедро и притянула его ближе. Теперь не осталось и грамма воздуха между ними. Ей нужен был полный контакт с телом. Она должна почувствовать его затвердение. И он был обязан, так как медленно терся о пространство меж ее ногами, а языком, тем временем, прошелся по ее губам.

Мэдди в ответ округлила собственные бедра, нашла свой ритм и строго его придерживалась. Медленный и ровный. Горячий, как лава. Тепло, вспыхнувшее и сосредоточенное на кончиках пальцев ног, как летняя молния, промчалось внутренней стороной ее бедер. Она прижала его сильнее. Miércoles! Я разлеглась на заднем сидении такси, Грегори Фостин.

Его рот оставил ее распухшие губы, переключился на шею, прокладывая линию из глубоких, посасывающих поцелуев под подбородком. Мэдди выгнулась под ним дугой, соски затвердели и терлись о его грудь. "Иисусе!"

"Ты сводишь меня с ума," прошептал он, уткнувшись лицом в ее кожу.

Мэдди нашла его губы. Их языки сплетались жадно и отчаянно, когда они стонали в унисон. Как в ту ночь, когда он посетил ее во сне, она уже промокла насквозь, открылась и была готовой. Она хотела, чтобы он вошел глубоко и трахал ее пока они не упадут от истощения, и она умоляла об этом сейчас, мурлыкая и извиваясь, что на связную речь не походило вовсе.

"Чего ты хочешь, Мадлена?" спросил он.

"Это?"

Его зубы, острые, как лезвие, царапали ее горло.

"Или может это?" Его рука скользнула меж ее ног, его сильные пальцы терлись о, налившийся кровью, клитор через ее штаны.

"Это!" В момент его прикосновения, она уже была близко, яростная и тихая, подергиваясь под ним, пока он не заставил ее кончить.

Ей нужно еще.

"Трахни меня. Пожалуйста. Трахни меня." Она умоляла дрожащим шепотом, полностью потерянная, не уверенная ни в чем, кроме надежного ощущения этого мужчины в ее объятиях, потребность в нем стояла над всем, что она когда-либо знала.

Голос мистера Пателя ворвался в ее сон.

"Выметайтесь! Убирайтесь, вы грязные извращенцы, пока не разнесли мое такси своим соком любви и телячьими нежностями."

Мэдди даже не поняла, что он затормозил, пока не открылась пассажирская дверь и они с Грегори не оказались на обочине. Обочина почему-то оказалась вверх дном. Разве что, это она была головой вниз, а ее волосы валялись в сточной канаве.