Связанные звёздами

– Спасибо, госпожа.

– Я бы хотела иметь в своем гардеробе нечто похожее, – продолжила я, умоляюще глядя на прислугу.

– О, сегодня утром мы говорили с господином о вашем туалете. Он уже отдал мне распоряжение.

Мои брови поползли вверх. Ничего себе! Лео побеспокоился о моей одежде?

– А где… где мой супруг? – промямлила я.

– Уже ушел, – с улыбкой ответила Пеппина.

– Ушел? – растерянно переспросила я, нервно заламывая руки.

– Certo[7], – сказала Пеппина и торопливо стянула с меня свитер. Нелепо взмахнув руками, итальянка немного отпрянула, потом наклонилась и, как завороженная, начала рассматривать мой кружевной лифчик. Наконец, она оторвала взгляд от розового бра и прощебетала: – Господин ушел к ранней утрене.

– Понятно, – ответила я, бездумно кивнув головой. Ну конечно, к ранней утрене. Что это вообще такое – утреня? Я вздохнула и потерла лоб. Неужели так сложно просто назвать конкретное время?

– Моя золовка – отличная швея. Она скоро зайдет, чтобы снять мерки и обсудить ваш новый гардероб. Господин настаивает на выборе самых дорогих материалов. Ему хочется, чтобы вы выглядели как истинная Nobildonna![8] Ваш супруг приказал пошить одно платье из шерсти и два из парчовых и бархатных тканей, – Пеппина восхищенно покачала головой.

Я молча хлопала глазами, все еще удивленная тому, что Леопольдо позаботился о моей одежде. Целых три платья? По местным меркам это очень много. Хм… пару дней назад я наткнулась на статью о флорентийской моде эпохи Возрождения. Так вот, там было сказано, что даже богатые горожанки не могли позволить себе больше двух парчовых костюмов. Я задумчиво наморщила лоб. Неужели в местном банке действительно обнаружился депозит Морелей?

Пеппина намочила тряпку и отжала излишки воды. Я попятилась назад, недовольно скривив губы.

– Это необходимо, госпожа. Вы же с дороги! – служанка мягко тронула меня за руку, и я скрепя сердце, подчинилась ее воле. Пеппина обмыла меня теплой водой с мылом, а затем начала старательно втирать в мои волосы льняное масло. Сгорая от стыда, я думала только об одном: быстрее бы вернуться домой, запереться в собственной ванной и хорошенечко помыться под душем. В одиночестве! Без чьей-либо помощи!

Время от времени Пеппина тихонько посмеивалась над моим жалким видом.

– Там, откуда я родом, мы моемся самостоятельно… без помощи прислуги, – прошипела я сквозь зубы.

– Тогда, должно быть, вы приехали из очень далекой страны, госпожа, – по губам Пеппины скользнула насмешливая улыбка.

– Да, из Германии, – бросила я.

Пеппина вдруг замерла, обдумывая сказанное.

– Откуда?

О, черт. Служанка на редкость сообразительная! К 1470-м годам Германия была имперской державой и скорее напоминала лоскутное одеяло, сшитое из королевств, герцогств, княжеств, марок, графств, церковных земель, вольных городов и рыцарских ленов. Во главе «одеяла», конечно же, стоял кайзер. Я задумчиво нахмурила брови. Кто же сейчас руководит империей? Нет… не могу вспомнить!

– Из Священной Римской империи германской нации, – выпалила я и заметила, как задумчивое лицо Пеппины просветлело.

– У вас очень красивая белая кожа истинной северянки, – промурлыкала служанка и принялась расчесывать мои волосы.

Закончив утренние процедуры, я закуталась в мягкое хлопковое полотенце. Неужели все?! Какой стыд… Нужно срочно что-то придумать, чтобы завтра избежать этого унижения! Пеппина ведь считает меня своей госпожой, правильно? Значит, я могу приказать ей не мыть меня по утрам. Баста! Я и сама прекрасно справлюсь с этой незамысловатой задачей.

Удрученно глядя на свое искаженное отражение в зеркале, я тяжело вздохнула. Любопытно, чем Пеппина натерла мне щеки? Теперь они розовые, как у свиньи. А на голове… гнездо сумасшедшего пингвина? Мучительно соображая, я со стоном опустила голову на руки.

– Медник уже изготавливает ванну. Как только ее доставят в дом, мы как следует займемся вашими волосами. Они будут сиять! – воодушевленно сказала Пеппина.

Что-что? Ванна? Сияющие волосы? Слова служанки прозвучали, как музыка для моих ушей. Я улыбнулась и радостно закивала. Пеппина удовлетворенно вздохнула. Итальянка подошла вплотную, а затем ловко натянула мне на голову длинную белую рубашку.

– Пока что вам придется поносить эту простую сорочку, госпожа, – пожала плечами Пеппина и набросила мне на плечи широкий зеленый платок. Я подняла с пола свои капроновые колготки и, подпрыгивая на одной ноге, натянула их обратно. Не хватало еще застудить мочевой пузырь…

Пеппина потянула меня за собой и усадила за маленький столик напротив окна. Служанка принялась что-то плести, быстро двигая руками. Когда итальянка закончила, я опустила голову и осторожно потрогала прическу. Никакой больше лохматой гривы! Волосы были аккуратно убраны и схвачены лентой. Я встала из-за стола и зашагала в спальную комнату. Достав из сумочки маленькое зеркальце, я постаралась хорошенько разглядеть новую прическу.