Связывающая луна

ГЛАВА 20

Ему было не по себе. С тех пор как он вернулся из города, Луна была слишком милой. Она хотела поговорить с ним. Быть рядом с ним. Задавать ему вопросы о его жизни и о том, как он ее прожил.

Лютер признавал, что эта ее сторона ему нравилась. Ему нравилось разговаривать с ней и рассказывать ей о том, что он хочет делать по дому. У него были идеи, как помочь жителям Перекрёстка Мертвеца, которые никогда не приходили ему в голову, потому что… никто не хотел знать. Так что, конечно, для него было редкостью говорить об этих идеях так, чтобы другой человек не задавался вопросом, почему он так много говорит.

К сожалению, ему также пришлось задаться вопросом, почему она вдруг стала проводить с ним так много времени. Последние пару дней она почти липла к нему, и это стало его тревожить.

Ему нужно было вывести их обоих из дома, прежде чем он натворит глупости. Например, прижмет ее к стене, поднимет ее руки над головой и возьмет то, что он хочет.

Нет.

Он не мог.

Они были друзьями, как она и говорила ему раньше. Друзья не целовали друг друга до потери воздуха, и друзья, конечно, не хотели делать друг с другом больше. Ему нужно было взять себя в руки, иначе он больше не сосредоточится ни на чем другом.

Вот почему он стоял снаружи поместья, ожидая, когда она выйдет. Он послал слугу попросить ее пойти с ним в город, как трус, надеясь, что она снова откажется. Хотя, чем дольше он думал о том, что она избегала прогулки с ним в прошлый раз, тем более подозрительным это казалось. Она всегда была любопытной женщиной. В конце концов, зачем еще ей становиться воровкой?

Любопытство должно было взять над ней верх. В остальном она была жестокой женщиной, которая хотела брать, а не исследовать. И он не хотел думать о ней плохо.

Двери поместья открылись, и вышла женщина, сжавшая его разум железным кулаком. Она оделась для прогулки, хотя платье не совсем подходило ей. Коричневая ткань была тусклой, но от этого ее волосы казались еще ярче. Словно даже самое худшее платье не могло потушить огонь в ее душе.

— Значит, ты идешь, — крикнул он ей. — Я подумал, что сегодня может повториться последний раз, когда я был в городе.

— Я чувствую себя намного лучше, — она подошла к нему, и он поразился ее походке. Кто-то мог сказать, что она двигалась как мужчина, но он знал, что лучше так не думать. Она двигалась решительно, с широко расправленными плечами и свободными бедрами. Совсем не как леди, а как женщина, которая знала, чего хочет.

Если бы он только мог сказать, что она хочет его. Лютеру нужно было следить за своим поведением.

Кашлянув, он указал на карету.

— Тогда в путь! У нас впереди напряженный день. Надеюсь, я не слишком тебя утомлю.

— Утомишь меня? — она приподняла рыжую бровь. — Лютер. Думаю, мы оба знаем, что это невозможно.

О, разве он не хотел бы принять этот вызов? Он отдал бы все, чтобы доказать ей, как легко он мог утомить ее, если бы она только дала им шанс.

Нет, он не мог так думать. Черт! Он должен был сосредоточиться на помощи людям, которым он должен был помочь сегодня. В противном случае… хорошо. Он никому не поможет, и смысла не будет.

Он помог ей сесть в карету, а затем ударил кулаком по крыше. Они двинулись в путь, лошади впереди кареты протестовали против работы сегодня. Он чувствовал то же самое, честно. Но ответственность никогда не спала. Даже если он хотел.

— Куда мы едем? — спросила она.

— В город, — возможно, он намеренно говорил туманно, но хотел посмотреть, как она отреагирует, когда они доберутся до места назначения. Не так долго было ехать до дома фермера Баррена.

К счастью, старик не был одним из пострадавших от волка. Он ожидал, что Баррен хотя бы что-то об этом знает. Но старик промолчал по этому поводу и только покачал головой, а затем указал на поле. Лютер тогда видел старика в последний раз, и в Перекрёстке Мертвеца всё изменилось довольно быстро.

Выскочив из кареты, он повернулся, чтобы помочь Луне выбраться. Но он протянул руку к воздуху, понял, что она уже вышла.

Луна спрыгнула, уперла руки в бока и спросила:

— Так что же это такое? Мне кажется, это ферма.

— Так оно и есть, — эхом отозвался пожилой голос из-за кареты. Черный экипаж сдвинулся и показал изможденного фермера с другой стороны.

— Вот ты где, мой старый друг! — Лютер подошел к нему и хлопнул Баррена по плечу. — Я хотел, чтобы ты кое с кем познакомился.

Он заметил момент, когда Баррен начал оценивать Луну, а также момент, когда старик сложил два и два.

Баррен фыркнул, явно разочарованный, и проворчал:

— Думаю, с моей внучкой ты справился бы лучше, чем с этой. Она такая же, как и все остальные, Лютер. Кроткая и слишком хрупкая.

Баррен не оценил Луну. Он повернулся и пошел прочь от них двоих к полю, шаркая ногами и ворча на женщин, которые думали, что они достаточно сильны, чтобы выходить замуж за таких мужчин.

У Лютера отвисла челюсть.

— Я полагаю, ты думал, что эта встреча пройдет не так? — спросила Луна, останавливаясь рядом с ним.

— Совсем не так.

— Что ты должен был здесь делать? Это ферма, Лютер. Ты граф.