Свидание на небесах

Мальчик, которому было уже хорошо за тридцать, валялся у него в ногах и умолял спасти его.

– Он позвонил на Ленкин телефон… – пускал сопли пузырями его братишка Сереженька. – Спросил тебя.

– Не понял?! – Илья насупился. – Откуда Ленкин телефон у Лагутина? Почему он позвал меня?

– Так это… Я однажды выгонял его машину после приезда. Он один прилетел, без охраны, я у тебя сидел, вызвался ему помочь. Он мне три сотки дал, что, плохо?

– Телефон!!!

– А-аа, он хотел тебе позвонить, а ты был вне зоны, не ответил. Он начал нервничать, а тут ты вдруг звонишь мне на Ленкин телефон и…

– И?!

– И я сказал, что это еще один твой телефон, ты его просто оставил в конторе.

– А почему бы тебе, придурку, просто не сказать, что это телефон твоей девушки, или соседа, или дяди, или просто-напросто твой??? Почему??? – взревел тогда Илья и съездил все же брату по уху.

– Я струсил! Испугался! Не хотел светиться! – залопотал сквозь слезы братишка. – Просто придумал какую-то ерунду с ходу, и все! Илюша, что теперь будет?! Он вызвал тебя для разговора!

– Когда? Куда?

– Через полчаса, место сам можешь выбрать. Он был зол, Илюша! Кажется, кажется, у него были менты, и они спрашивали насчет машины. Кто-то видел, как я девку в нее сажал! Что дела-ааать???

Он катался по полу, свернувшись в клубок. А у Ильи разрывалось сердце.

Он не знал, что делать!!! Он не знал, что придумывать, что врать. Он не мог, если Лагутин станет задавать вопросы, придумать с ходу, как братишка, какую-нибудь чушь, в которую глупо верить, но все же веришь.

Он позвонил Лагутину. Долго слушал его гневные претензии. Вызвался ответить за все. И пригласил его в идеальное место.

А потом он – Илья Иванович Хаустов, сорока восьми лет от роду, который никогда не имел и не привлекался, он только был сторонним наблюдателем чужих злых деяний, – совершил убийство. Осознанное, преднамеренное, правильнее сказать. Он убил, чтобы спрятать все концы. Чтобы никто и никогда не докопался до него, что он позволял брату пользоваться машиной Лагутина. Что брат возил на этой машине девушек, которые потом становились его жертвами.

Их никто и никогда не найдет, даже если будет очень стараться. Их исчезновение так и останется тайной. Они вылетали за границу и растворялись в чужой стране, будто их и не было никогда. Даже их кости не будут никогда найдены, останки братишка сбрасывал в какую-то глубокую пропасть, где их терзали звери. Вещи сжигал.

Никто и никогда не протянет нить к нему или к его брату. Никто, кроме Лагутина. С него может начаться распутывание клубка, тщательно укрываемого ими всеми: матерью, им и братишкой.

И он убил Лагутина на угнанной машине. И все, и тишина. И никто никогда не найдет и не догадается. А последняя жертва, может так получиться, жертвой не станет. И все будет хорошо!

Но хорошо не стало. Стало худо и страшно. Девушка братцу наскучила, и вместо того, чтобы просто отпустить ее, он приготовился к своему дьявольскому ритуалу. Требовала его мерзкая душа такой мизансцены, хоть убей! Потом к нему на работу приперся молодой полисмен, и по его роже Илья сразу понял, что у парня в этом деле какой-то личный интерес. Стал бы он копать под него из-за какой-то девки в канун такого праздника, когда все на ушах стоят от приготовлений и суеты! Такой станет копать, пока не отроет.

А перед этим визитом настырного копа случилась еще одна беда…

А перед этим он еще однажды нечаянно наткнулся на своего братца, который, вопреки обещаниям, снимал деньги с чужой банковской карты. И, как он потом у него выяснил, делал это не раз.

Илья схватился за голову, потом за шею брата и давил до тех пор, пока тот не захрипел и не начал биться в конвульсиях.

– Отпусти ее! Слышишь, Серега, отпусти!!! – орал на него Илья не своим голосом.

– Я не… Не могу-ууу… – сипел мальчик, царапая ему плечи ухоженными ногтями. – Она на меня заявит!!!

Илья отшвырнул брата от себя как зловонную падаль. Ушел из дома и поехал на дачу. Девушка спала, и она была привязана. «Все, это конец», – понял он. Живой брат ее не отпустит. Он сделает с ней все, что любит, – станет над ней долго измываться, а потом убьет. Как-нибудь страшно, изысканно.

– Господи, да за что мне все это??? – орал он на мать вчера вечером.

Мать подавленно молчала, опустив голову. А потом призналась, пряча от него глаза:

– У меня тоже были люди, Илюша. Сначала девица одна пришла, наплела, что холостая, одинокая. Я ей Сережкину фотку и подсунула под фамилией Лагутин…

– Дура!!! – он с силой опустил громадный кулак на стол возле руки матери, сильно надеясь, что этот удар как-нибудь да отзовется в ее жирном теле.

– Ладно, не ори, – она заплакала. – Девка эта больше не появлялась, вот. Но чую печенкой, не просто так она сюда приходила.

– Кто еще был?!

– Еще один детектив. Они, кстати, почти одновременно были, и на ступеньках столкнулись. И говорили друг с другом. Я потом запись с камеры наблюдения просмотрела и засекла.

– И что детектив?