Свидание с развратным фавном

Домой Кукуева вернулась с полными пакетами – все же заставила себя зайти в магазин. После разговора с Олей ореол тети Наташи еще полчаса витал над ее беспутной душой. Едва ее рука тянулась к брикетику мороженого, как в голове всплывала фраза о правильной жизни, и рука сама собой протягивалась к овсяным хлопьям. В результате в корзине Серафимы болтались совершенно ненужные продукты – мюсли, которые она ни разу в жизни не пробовала, но была наслышана о их живительной силе, баночка с морковным соком, две луковицы, какая-то бобовая дребедень в консервах и кукурузные хлопья. С совершенно угнетенным видом она подошла к кассе и молча протянула деньги.

Девчонка-кассирша с удивлением посмотрела на нее и вдруг проговорила:

– А вон там у нас диетический стол. Если у вас какое заболевание, настоятельно рекомендую.

Серафима будто очнулась. Вежливо поклонившись девчонке, выдернула у нее корзинку и понеслась обратно в зал. Уже через пять минут она плюхнула перед кассиром совершенно новый состав корзины – глазированные сырки, пачку пельменей, йогурт, карамель в шоколаде и еще полно всякой неполезной, но просто необходимой продукции.

– Вы столиками не ошиблись? – выпучила на нее глаза молоденькая кассирша. – Диетический столик там.

– Это вы, девушка, ошиблись. Сморите на вполне цветущую даму и предлагаете ей какие-то инвалидные наборы! Прямо так и тянет на вас жалобу накатать.

В общем, теперь Серафима лежала на диване, жевала карамельку и размышляла. Итак, полдня просидела у Милочки, а так ничего… Ой-ой-ой! Как же ничего? Самое главное узнала – сама Милочка никак не могла к убийству Костеренко руку приложить, тогда девушки уже и в живых-то не было! Она под машину попала. Интересно, какая сволочь на девчонку наехала? Да еще и наркоман какой-то на горизонте высветился. Вот бы узнать, как там в милиции делается, этого любителя конопли надо к делу приобщать или на него вообще не стоит внимания обращать? А если это он Милочку задавил? И что? Тогда получается, что Симе еще и это убийство раскрывать придется? Ну уж… Пока про гибель девчонки ничего не прознала Лилька, ее смерти касаться не стоит. Да и вообще – решено же было, что Мила попала в аварию, так какое убийство? Значит, сегодня Серафима продвинулась на маленький шажок вперед. Иными словами, у нее отпала еще одна кандидатура в преступники, Мила оказалась не виновата. Остается только… Никого не остается, только сама Серафима. Ну ничего, завтра после работы надо забежать к Алисе Гавриловне Костеренко в аптеку. А еще неплохо бы про саму вдову кое-что выяснить. Куда, например, она девает заработанные деньги? Ну никак нашей начинающей детективщице не верилось, что она имеет доход больше, чем владелица аптеки.

На следующий день Серафима на работу чуть было не опоздала. Пока приводила себя в порядок, пока укладывала волосы… Конечно, раньше она себя так не истязала, носила то, чем одарила природа. Но сейчас, когда у нее каждый день важные встречи, надо было выглядеть достойно. Сегодня, например, после работы ей нужно в аптеку. Это просто повезло, что у Костеренко аптека круглосуточная, а то разве бы Шишов отпустил!

Шишов встретил припозднившуюся напарницу неприветливо.

– О! Нарисовалась… – буркнул он, мельком взглянув на Серафиму. – Чего это так расфуфырилась? Вон, аж глаза отваливаются от краски. Сама, что ли, себя раскрашивала?

Серафима перекосилась.

– Шишов, чего ты прямо как ископаемый какой, а? У тебя же девчонки каждый день красятся, а я что, не человек? Мне, между прочим, лет-то всего ничего. Мне надо хорошо выглядеть. Это тебе уже ни к чему, ты старый. И потом, у меня сегодня дела!

– Зна-а-аем мы твои дела… – протянул Семен и, дабы жизнь Серафиме медом не казалась, быстренько влепил ей выговор. – Это что же такое, я тебя спрашиваю? Я фотографии котят притащил, похвастаться хотел, что они уже на клички отзываются, а ты…

Серафима цепляла себе на пояс сумку и крутилась в разные стороны, потому что сумка не застегивалась. А тут еще и Шишов не вовремя затеял разбор полетов.

– А чего я? Подумаешь – накрасилась! Слушай, Сень, зацепи сзади пряжку, а?

Пока Шишов кряхтел над простенькой пряжечной конструкцией, Кукуева обливала его возмущением.

– И чего ты ко мне с самого утра прицепился? И сейчас вот… Да хватит уже, я сама застегнула!

Шишов отошел и рассерженно плюнул.

– То помоги, то чего прицепился… – жаловался он сам себе. – Вот ведь навязалась… Нет, ну просто позорище для моего автобуса!

– Чего это позорище? – оскорбилась Серафима и отвесила накрашенные губы.

– А того! Вчера Лилька прибегала вместе с Федоровым. Чего ты там натворила? Чем тебе пьяный мужик не угодил? Ой, молчи, Кукуева! Ну ладно, пьяные мы все не абрикосы, но ведь не поленом же нас теперь! Это же какому я риску подвергался, когда тебя на именины-то звал, камикадзе отдыхают… И ведь нет, чтобы в какую норку зарыться, она – на-а-те вам, в милиционеры полезла!

Серафима сощурила глаза и сочно запыхтела.

– Значит, Лилька прибегала, да? Жаловалась, да? И чего, она тебе про больницу в жилетку не плакалась?