Свидетель канона

Взятая усмехается бледно, печально:

– Да, их так и не привыкли называть "Бурые склоны". Хотя для Гавайских островов название "Трезубец" прижилось.

– Вот, – Ото-химэ смотрит в бирюзово-синий купол просвеченной воды над собой. – Я уже не считаю тебя рабом. Я привыкла, что ты мое продолжение, воплощенная часть моей мечты.

– И я уже не могу относиться к тебе, как к сволочи, – ухмыляется Взятая. – Но вот наверху меня не примут. Ведь это именно я ходила с тобой на Филиппины, и это именно меня до сих пор проклинают одинаково что уцелевшие католики, что буддисты.

– Рано или поздно тебя простят и они тоже. Время смывает все.

– Слышишь стук сердца? Его коса нашла на камень… – Взятая печально улыбается:

– У меня теперь есть связь, выход в сеть. Меня там недолюбливают, но и не гонят. Посмотрю на траву глазами, на пару дней полегчает. И необитаемых островков теперь сколько хочешь, могу там пожить где-нибудь. Но хорошо, что ты согласна меня отпустить.

Пенсакола кивает:

– Вернемся к этому еще через десять лет. Я-то помню, как менялось отношение к нам со времен "Перекрестка". И я помню, как впервые прокричала: моя власть – моя ненависть! И как я тогда этой находкой гордилась. Но прошло время, и вот уже первое меня тяготит, а второе непонятно и удивительно: неужели вот это – тоже я? Неужели это я такое совершала, мало того, еще и радовалась? Я изменилась, и ты никуда не денешься.

Дождавшись кивка Пенсакола хлопает в ладоши, разворачивает голографическую схему:

– Принимай пакет, мы выторговали у людей квоты на нектон по району три-пять, три-девять, и до четыре-два…

Беседа снова погружается в цифры. Восстановление биоценоза дело непростое, а что хуже всего – небыстрое. Порой так хочется промотать вперед сутки, месяц, год! И увидеть, наконец-то, задуманное вживую.

– Тебе проще: тебя там ждут. – Вторая Взятая все время беседы просидела в раковине с подаренной банкой кока-колы. Из-за давления банку и соломинку Пенсаколе пришлось держать полем Клейна, но это такая мелочь, когда хочешь порадовать.

– Ждет человек… Без разницы, живой или наполовину танталовый, если он понимает именно тебя. Понимает и остается на твоей стороне…

Вторая салютует банкой:

– … Даже после всего, что мы сделали с океаном и планетой.

Пенсакола спрашивает, не отворачиваясь от живого экрана на панцире черепахи:

– А ты не хотела бы вернуться?

Вторая Взятая, командир эскорта Ото-химэ, отвечает благодушно:

– Представь себе, не хотела бы. Да, здесь нет многих привычных вещей. Зато здесь я наконец-то испытываю полное спокойствие.

* * *

– Спокойствие? Да вы издеваетесь!

Люди сошлись в белой чистой комнате совещаний. Глянцевые столы, умные референты, задиристые адъютанты, седовласые политики, жестколицые военные.

– … Опять все кувырком и безо всякой связи с предыдущим. Как тут планировать, как можно хоть что-то предсказать, как рассчитать материалы хотя бы на месяц вперед, я уж не говорю о большем!

Ни одной русалки, ни одного аугментированного. У белковых собственная гордость. Когда всю историю прожил высшей расой, отдавать первенство не то, что желания нет – нет ни малейшего представления, как это делается. Как в кино, послать к Туману? Пасть в ноги: "Придите и правьте нами! Земля наша велика и обильна, но порядка в ней…"

Или как?

– Наш проект…

– Поток сознания, понятный только завсегдатаям!

– Завсегдатаям чего? Истории планеты Земля?

Невеселый смех. Спорят люди, багровеют от напряжения. Пьют воду минеральную, полезную. Пьют вино легкое, вкусное. Пьют желтые горошины сердечного стимулятора, горькие, необходимые.

– … Я устал. Не могу жить этот винегрет!

– … Завершил игру "жизнь", на уровне сложности "Советский союз".

– Разве игру "жизнь" можно завершить?

– Вы о чем, профессор?

– О Конвеевской "жизни", клеточный автомат.

– Проф, тут военные и политики. Держите себя проще. И к вам потянутся.

– Медленно сжимая кольцо? У этой шутки борода длиннее моей!

Перекладывают спутниковые снимки:

– … Южного края цепочки Мальдивских островов. Один корабль. На связь по-прежнему не выходил, но запросы уже просто игнорирует.

– Ничего себе: "просто игнорирует"! Это вы числите за достижение? Что же он раньше с ними делал?

– Возвращал на передающую станцию два-три миллиарда копий запроса. Обычные боты тупо захлебывались, а квантовые корабли радиоэлектронной борьбы, оснащенные распараллеливанием, квази-интеллектом, быстро понимали, что с ними разговаривать не хотят, и отключались тоже.

Папки вносят и выносят, референты и адъютанты тайком режутся в "морской бой" или "DOOM", соединив супер-планшеты своих шефов по новейшей беспроводной технологии. Самые рафинированные интеллектуалы гоняют каравеллы в "Цивилизации". Азарт – куда там настоящей дележке мира!

Да и есть ли вообще разница? У шефов за столом переговоров только животы побольше. А, ну да: ядерные ракеты за одним из столов настоящие.

– … Послушайте, но почему непременно война? Ведь пока что появился только один узел в квантовой сети.

– Начнем с того, что новый узел – новое ядро Тумана. До сих пор производить новые ядра не мог сам Туман.