Свидетель Мертвых

К моему немалому удивлению, оказалось, что князь Орченис обо всем позаботился. Его секретарь нашел мне место в караване, который вез в Танверо галантерейные товары. Хозяева были только рады взять меня с собой; они уже слышали об упыре и, естественно, нервничали. Караван отправлялся на рассвете следующего дня, поэтому я смог присутствовать на похоронах Арвене’ан Шелсин, которые, в конце концов, были назначены на полдень. У ворот кладбища я встретил мин Балведин и мин Ноченин в поношенных, не раз перекрашенных черных платьях, видимо, позаимствованных у друзей или родных. Пел-Тенхиор, похожий на строгую, но элегантную тень, держался поодаль. Больше никто на похороны не пришел.

Муниципальный храм Улиса в Квартале Авиаторов представлял собою унылое здание из красного кирпича, покрытое слоем сажи. Внутри оно тоже выглядело убого; штукатурка на стенах пожелтела и местами облупилась. Анора, широкоплечий, высокий и массивный, как гоблин, – только глаза у него были светлые – провел службу по мин Шелсин. Он говорил просто, но искренне.

Я наблюдал за собравшимися, за спинами которых, словно грозовая туча, возвышался лейтенант Аджанхарад. Я не мог представить себе мин Ноченин или мин Балведин в роли преступников, и хотя я считал Пел-Тенхиора способным на убийство, я не думал, что он расправился со своей артисткой. Несмотря на то что мин Шелсин была против постановки «Джелсу», она не собиралась шантажировать его отказом выходить на сцену; в любом случае это было бы всего лишь пустой угрозой. Насколько я понял, взбалмошная певица сердила его, но не могла довести до убийства. А тщательно продуманный, хладнокровно осуществленный план с участием наемного убийцы представлялся еще более нелепым. Арвене’ан Шелсин была нужна режиссеру живой и здоровой.

После окончания службы мне удалось перехватить Пел-Тенхиора и сказать ему, что я уезжаю из города на несколько дней, но не бросаю расследование.

– Я не знал, что ваша работа предполагает разъезды, – удивился режиссер и озадаченно нахмурился.

Мне показалось, что он слегка раздосадован. Я пояснил:

– Из Танверо сообщают о появлении упыря, а самый эффективный способ избавиться от него – обратиться к Свидетелю Мертвых.

Пел-Тенхиор по-прежнему хмурился.

– Но разве это не… я не знаю… крайне опасно?

С его стороны было очень любезно проявить беспокойство о моем благополучии; я уже не помнил, когда в последний раз мои проблемы хоть кого-то интересовали.

– Все не так страшно, как кажется, – возразил я. – Упыри передвигаются довольно медленно, и обычно проходит два или три месяца, прежде чем они начинают нападать на живых.

– Если вы считаете, что это должно меня успокоить, вы ошибаетесь. Вам следует еще немного подумать над формулировкой, – заметил Пел-Тенхиор, но мне показалось, что он вот-вот рассмеется.

– Мне приходилось иметь дело с упырями. Со мной все будет в порядке.

– Так уже лучше. Увижу ли я вас в Опере после возвращения?

– Конечно, – ответил я. – В любом случае мне нужно еще поговорить с певицей, исполняющей ведущие партии сопрано.

– Превосходно, – кивнул Пел-Тенхиор и откланялся.

Разговор с Аджанхарадом, которому я тоже должен был доложить, куда собираюсь исчезнуть почти на неделю, прошел совершенно иначе. Лейтенант выслушал меня, сердито сдвинув брови, и заявил:

– Наше отделение в Танверо ничего не сообщает об упыре.

– Но вы же не думаете, что князь Орченис нам солгал, – резко ответил я.

– Нет, разумеется, нет, – воскликнул лейтенант. – Мы имели в виду другое. Возможно, его источники не вполне надежны. Может оказаться, что вы проделаете весь этот путь напрасно.

– Самый лучший финал для истории, в которой фигурирует упырь, – парировал я.

Аджанхарад снова нахмурился.

– С этими тварями шутить нельзя.

– Мы относимся к упырям и к своему долгу по их устранению очень серьезно, – заверил я его, поклонился, и мы расстались, недовольные друг другом.

Я немного поговорил с Анорой, который несколько раз повторил, что мне следует быть осторожным.

– Обязательно, – пообещал я. – Не знаю, почему вы все считаете, будто я намерен сложить голову в поединке с упырем.

– Не нужно долго общаться с тобой, чтобы понять, что ты не ценишь собственную жизнь, – сказал Анора. – Я прекрасно понимаю беспокойство твоих знакомых.

– Анора!

– Я не говорю, что ты ведешь себя беспечно, Тара, это не так. Я знаю, что ты никогда не подвергнешь опасности других. Но тебе все равно, будешь ты жить или умрешь. Я боюсь за тебя.

– Не стоит, – пробормотал я, чувствуя, что краснею. – У меня нет ни малейшего желания быть съеденным. Обещаю, я буду осторожен.

Анора с сомнением взглянул на меня поверх очков, которые вечно сползали у него на кончик носа.

– Уж постарайся. И навести меня, когда вернешься. Хочу знать все подробности об этом упыре.

– Приду, – пообещал я. – Будем надеяться, моя история окажется очень скучной.

Анора улыбнулся.

– Должен признаться, я обожаю скучные истории. Береги себя, Тара.