Свидетель, не увидевший свет

Николай Павлович посмотрел на часы. Была половина десятого утра. И блинчики, и суп давно безнадежно остыли, и сама Валентина Васильевна уже три раза звонила спросить, куда запропастились ее домочадцы, ибо Лорда оба пенсионера почитали за члена семьи. Николай Павлович ответил кратко: задержались по одному делу, все в порядке. Не мог же он сказать по телефону правду, что три часа назад, когда они уже завершали свой моцион и подходили к пруду, чтобы постоять у него минут десять-пятнадцать, Лорд вдруг ощетинился, зарычал, а затем стал грозно лаять, прыгая вокруг хозяина и всем своим видом показывая, что в пруду находится что-то страшное и непонятное.

Кое-как успокоив его, Николай Павлович все же спустился к воде. Пес все это время дрожал от возбуждения и лаял не переставая. Причина такого поведения стала ясна Николаю Павловичу, едва он увидел торчащие из воды носки коричневых женских сапог, а затем и всколыхнувшееся от резкого порыва ветра тело, одетое в синее пальто.

То, что девушка мертва, он понял сразу. Первым делом шевельнулась грешная мысль убраться отсюда поскорее подобру-поздорову, пока никто его не видел. Все равно бедняжке уже ничем не поможешь. Однако воспитанный по законам ставшей уже далекой и почти нереальной советской действительности, Николай Павлович пересилил свое малодушие и решительно набрал на сотовом две цифры – «ноль-два», а затем, подавив вздох, стал дожидаться приезда полиции.

Полиция приехала минут через сорок, когда у Николая Павловича от сырого воздуха и близости пруда уже закоченели ноги и руки. Потом еще что-то обсуждали, потом решали, кому и как вытягивать девушку из воды… Словом, почти три часа проторчал он тут вместе с Лордом.

– Подождите еще минутку, – бросил ему Метелицын, поймавший хмурый взгляд Николая Павловича. – Скоро отпустим.

– Первым осмотришь? – обратился к нему судмедэксперт.

– А может, ты? По горячим следам? – отозвался майор.

– Я не спешу, и она тоже, думаю, не торопится, – усмехнулся Волгин и снисходительно пояснил: – Она все равно не меньше двух дней в воде пробыла, так что так называемые горячие следы давно остыли. Поэтому я уж не торопясь, с чувством, как говорится, с толком.

– Да уж, без толка лучше и не начинать, – кивнул Метелицын и приступил к осмотру.

Собственно, осматривать оказалось особо нечего. Протокол составили довольно быстро: девушка, на вид двадцати – двадцати пяти лет, одета в демисезонное пальто синего цвета и демисезонные сапожки коричневого цвета. Карманы пустые, на теле видимых ран и повреждений нет. Это стало понятно после того, как Метелицын расстегнул пальто девушки и с помощью сержанта Панова не без труда стащил мокрую одежду.

– Ни-че-го, – констатировал Метелицын, рассматривая тело. – Ни татуировок, ни даже родинок приметных. – Он вздохнул. – Как же мы тебя, милая, идентифицировать будем?

– Я вот думаю, товарищ майор, может быть, у нее сумка с собой была? – послышался голос сзади.

Метелицын обернулся. К ним подходил сержант Панов. Он уже переобулся в кроссовки, снял мокрые брюки, и теперь стоял, завернувшись в клетчатый плед, намотав его на нижнюю часть тела. Из-под пледа торчали худые, почти безволосые ноги.

– Ты прямо как солдат шотландской армии, – окинув его взглядом, оценил Волгин и язвительно добавил: – Потерпевшей сокрушительное поражение.

Панов не смутился, он уже привык к постоянному подшучиванию бывалых коллег.

– Я просто подумал, что у нее должны же были быть с собой деньги там, ключи, телефон… Если карманы пустые, значит, сумка должна быть!

– Молодец, Панов! – похвалил его Метелицын. – Ты у нас прямо будущее светило криминалистики! Только, может быть, девчонку сюда на машине привезли. Сумка в машине и осталась.

– Или вообще убили в другом месте, а здесь просто утопили, – высказался Волгин. – Хотя следов от машины, равно как и следов волочения, я не вижу, но вчера дождь весь день сыпал, может быть, и смыл. Пусть эксперты поработают.

– А вы разве не эксперт, Юрий Михайлович? – удивился Панов.

– Я эксперт по человеку, душа моя! – ласково ответил Волгин. – Точнее, по человеческим, так сказать, запчастям. А все, что вокруг – следы шин, земля, камни, сумки и прочая неживая природа, – не по моей части.

– Если бы убили в другом месте, а здесь хотели просто скрыть тело, не стали бы бросать рядом с берегом, – с задумчивым видом заметил Метелицын. – Поглубже бы погрузили. А так тело и не утонуло, на мели плавало, хотя одежда намокла и потяжелела.

– Ноги боялись замочить, – снова усмехнулся Волгин.

– И все равно сумку надо поискать! – упрямо повторил Панов.

– Вот ты и поищи, – тут же услужливо предложил Волгин. – А что? Температура воздуха примерно плюс восемь, температура воды – где-то градуса два-три. Самое время для ныряний, Панов! Ты у нас, случайно, не морж? Не увлекаешься, нет? Напрасно! Закаливание организма – отличная профилактика многих заболеваний, это я тебе как врач говорю!

– Ага, – криво усмехнулся Панов. – Как патологоанатом… Вот я к вам на прием и попаду на стол после такого закаливания – прямиком на холодный стол. Тут водолазов вызывать нужно.