Свидетелей не оставлять

– Обдумывай. У тебя по этому делу голова варит. Профессор преступного мира.

«Теперь остается только обстряпать все аккуратненько, – подумал Гусявин, – и дальше жить спокойной жизнью тихого афериста, а не просыпаться по ночам от кошмарных видений…»

Часть 2. Палач

Судьба Глена была решена. Его подельники горели желанием довести дело до конца, и жить главарю банды оставалось несколько часов. Глен что-то предчувствовал. Он ощущал некоторый дискомфорт, давление в висках, беспокойство. Если бы он был матерым волком, а не злобным, готовым на все волчонком, то не стал бы объяснять свое состояние магнитными бурями, резкой переменой погоды. Он бы понял, что это не недомогание, а симптомы приближающейся смертельной опасности. Нужно или, затаившись, переждать, пока она минует, или готовиться встретить ее лицом к лицу. Но Глен ни о чем таком не задумывался. И потому был обречен.

Есть несколько способов, как лучше превратить живого, полного сил, надежд и стремлений человека в груду ни на что не годного мяса. За свою историю человечество немало преуспело в изысканиях в этой области, но в данном случае лишь немногие из способов были пригодны. Можно было подкинуть в окошко подарок в виде связки гранат, сунуть мину под днище автомобиля. Можно просто напроситься в гости и придушить хозяина квартиры. Или дождаться в подъезде и вспороть брюхо, расстрелять около дома или в любом укромном месте… Все эти варианты страдали одним недостатком – можно было легко попасться. Есть труп – тут же начнется шум. Будет создана оперативно-следственная бригада, пойдут опросы, работа по связям… Другое дело, когда человек просто исчезает без вести. Пока его хватятся родственники, пока решат подать заявление в милицию, пока та откроет розыскное дело и начнутся бесконечные рассуждения и догадки типа: «А не мог ли он уехать отдыхать в Якутию или на работу в Австралию? А вот еще уфологи говорят, что ежегодно в России инопланетяне похищают пять тысяч человек. Может, он на другой планете?» Пока еще милиция решит, что, возможно, имело место убийство. Да и то – с чего начинать, если нет трупа? Гусявин имел некоторое представление об этих тонкостях, поэтому он решил, что Глен должен просто исчезнуть.

Лучше всего, если косточки Глена упокоятся где-нибудь в дремучем лесу. Найдут их через десять тысяч лет археологи и определят как захоронение древнего человека времен первой научно-технической революции и великой экологической катастрофы. Гусявин с Брендюгиным поколесили по пригородным лесам и нашли местечко, где Глену будет уютно лежать.

Вставало несколько проблем. Первая: как затащить Глена на место его будущего захоронения? Тут было два варианта. Первый – привезти туда тело, мертвое или связанное, или оглушенное наркотиком, снотворным, тяжелым предметом. Второй – сделать так, чтобы он прибыл туда в добром здравии. Добиться этого можно путем угроз или обмана. Стратег Гусявин, естественно, владел искусством обмана лучше, чем каким-то другим.

– Але, Глен, привет.

– Здорово, Сявый.

– Что делаешь?

– На луну вою.

– Небось с голодухи. Слушай, Глиня, ко мне деловые из Санкт-Ленинграда подъехали, у них интересное предложение.

– Что за предложение?

– На несколько десятков тысяч.

– Долларов?

– Нет, монгольских тугриков.

– Что хотят?

– Я так понял – по нашему профилю. И по нашим возможностям. Они нас ждут.

– Когда и где?

– Сегодня вечером. У них база в Вороновском.

– Нам это нужно?

– Если тебе не нужны несколько десятков тысяч долларов, значит, я попал к Рокфеллеру. Минута вашего разговора, потраченная на меня, стоит дороже.

– Это не свист? – В груди Глена заворочалась холодная лягушка. Он не знал почему, но ему не нравилось предложение Гусявина. Что-то настораживало его. Еще не развитый инстинкт зверя подавал сигнал тревоги.

– Не свист. Ребята серьезные.

– Откуда они взялись? Откуда узнали, что мы есть на белом свете?

– Это мои завязки, мои старые добрые знакомства. Глиня, это другой уровень. Там такие дела и такие деньги!.. Тут уже дипломатия. Нам нужно из кожи вон лезть, чтобы понравиться им и доказать, что мы солидные партнеры.

– Ладно. Где?

– Мы с Геной, он уже в курсе, встречаемся у центрального телеграфа в шесть тридцать. Подходи туда. Мы будем на машине.

– Хорошо, – сказал Глен и положил трубку. На его лбу выступил холодный пот…

А Гусявин уже звонил Брендюгину:

– Гена, он согласился.

– Да? – без всякой радости встретил новость Брендюгин. – И где?

– Шесть тридцать, у центрального телеграфа.

– Понятно.

Брендюгин положил трубку. Его мутило. Он с утра не находил себе места. В сто первый раз убеждал себя, что сделает все без сучка без задоринки, и в сто первый раз искал повод, чтобы избежать всего этого. Тогда, стоя лицом к лицу с Гленом, он готов был убить его. Но это было в пылу схватки, после пережитого шока. А хладнокровно спланировать и осуществить убийство – все его существо восставало против этого… Но где-то в глубине его опять раздавался крик «деда-а», и к нему вновь возвращалась решимость.