Свидетелей не оставлять

– Слова моего недостаточно?

– Я тебе верю, но хотелось бы…

– Не хочешь, не надо. – Медведь потянулся к паяльной лампе.

– Согласен.

– Рассказывай, куда барахло схоронил.

– Тайник за городом. Деньги мы поделили, а монеты и драгоценности там. Поехали, я покажу. Сами все равно ничего не найдете.

– Где подельники твои?

– В Москву укатили. Обещали за вещами через неделю вернуться.

– Позови Буржуя, – кинул Медведь Червяку.

В бункер вошел тот самый очкарик, «бухгалтер», которого Глен после лесопилки запомнил на всю жизнь.

– Буржуй, – сказал Медведь, – берем «Мерседес» и «Жигули». Нам эта тварь обещала награбленное отдать. Забирайте его.

Когда Глена увели, Кот сказал:

– Глену верить… Он может подкинуть какую-нибудь подлянку.

– Что он сделает? Посмотри на него – будто пыльным мешком пришибленный.

– Поосторожнее бы с ним.

– А-а, – Медведь беззаботно махнул рукой. – Сейчас отдаст вещи. А потом мы его так закопаем, что никто не найдет.

Медведь сунул за пояс шестнадцатизарядный «глок». Из-за пояса у Сержанта выпирал чеченский автомат «волк» типа израильского «узи» – машинка ненадежная, пригодная для боя только на близком расстоянии, но вполне способная разнести человека в клочья. Червяк с неохотой взял «вальтер» – он не уважал огнестрельного оружия, предпочитал ему хорошее перо.

Оружие хранилось за домом в тщательно спрятанном тайнике и извлекалось на свет божий только по необходимости. Прошли времена, когда запросто расхаживали по городу со стволом. Сегодня можно нарваться на патруль, угрозыск или РУОП и получить статью за ношение. Склад был надежен. При прошлом обыске в доме Медведя, три месяца назад, его не нашли.

– Ты куда везешь, Сусанин? – спросил Медведь, когда машина закрутилась по проселочным дорогам.

– Скоро на месте будем.

– Смотри, а то мы тебя здесь и оставим. Вон озерцо хорошее.

– Там русалок полно, они утопленников любят, – поддакнул Буржуй.

Глен стиснул зубы.

Через полчаса они добрались до полуразвалившегося дома с заколоченными досками окнами в почти умершей деревне. Здесь никто не жил. Даже бревна колодца сгнили и журавль обвалился.

– Вот тут.

– Ты больной, в таком месте такие вещи прятать? – удивился Медведь.

– Я тут все окрестности знаю. Это дом моей тетки. Она три года назад померла.

– Выходи из машины.

– Наручники бы сняли. Как я буду тайник откапывать?

Щелкнули браслеты. Глен потер запястья, на которых отпечатались красные следы от браслетов.

– Пошли.

Глен и Медведь вылезли из машины. Сентябрьский день выдался солнечный, прохладный ветерок ласкал лица. Вокруг желтели поля и зеленели леса. У поля сиротливо приткнулся ржавый трактор. В деревне не ощущалось никакой жизни.

– Тихое место, – произнес, осматриваясь, Медведь.

– Как могила, – кивнул Глен.

Глен шел впереди.

– Вон там. – Он поднял руку, притормозил и вдруг резко бросился в сторону, скользнул за штабеля наполовину истлевших досок. Тотчас застрекотали автоматные очереди.

* * *

– День святого Валентина, – произнес Норгулин, оглядывая место бойни.

– Какого Валентина? – спросил Рудаков.

– Во времена сухого закона в День святого Валентина в Чикаго одна мафиозная группировка расстреляла другую. Самая известная бойня в истории американской мафии.

– Сколько там убили?

– Семь человек.

– Мелочовка. В России и покруче бывало.

– У нас народ более способный.

– У нас народ на все способный…

Медведь лежал на спине, уставившись незрячими глазами в высокое голубое небо. Он так и не успел выхватить свой шестнадцатизарядный «глок» – годы уже не те. В руке другого погибшего – мужчины в очках, лет сорока на вид – был короткоствольный полицейский «бульдог», все патроны на месте. Червяк скрючился на трухлявых бревнах колодца, и казалось, что он еще жив и сейчас встанет. Но с пятью пулями в теле не живут. Рядом валялся Сержант, он успел выпустить две пули из пистолета Макарова, которые застряли в бревнах сарая. В изрешеченных машинах было еще два трупа быков. Один держал в руках автомат, но тоже не успел его использовать и пал, расстрелянный, как лось на охоте.

На месте происшествия толпилось много народа. Щелкал фотоаппаратом «Кодак» эксперт-криминалист, судебный медик надиктовывал следователю на диктофон: «На трупе имеются: сквозная рана в области…» Оперативники осматривали окрестности, выискивая различные предметы – окурки, гильзы, обрывки газет, упаковывали их в полиэтиленовые пакеты. Как всегда, было немало суеты, все происходило несколько хаотично, в результате могли утратиться кое-какие следы. Но осмотр места происшествия обычно так и производился, и ничего тут не поделаешь.

– Интересно, что они здесь потеряли? Может, клад искали? – усмехнулся Норгулин, не подозревая, как недалек он был от истины.

– Да кто их разберет, – отозвался Рудаков.

– Может, кто-то им «стрелку» здесь забил?

– В таком медвежьем углу? Вряд ли.

– Они все при оружии. Значит, опасались чего-то.

– Опасались. И как приготовишки попались в засаду. Тут была не перестрелка, а натуральная бойня.

– И ни одной жертвы с противоположной стороны.

– Они могли увезти тела своих погибших. – Рудаков вынул «Беломор» и закурил.