Свидетели на свадьбе

- О новой философии моей бабушки - жить сегодняшним днем. Теперь я понимаю, что она имела в виду. Бабушка уже на своем этом горьком опыте внезапной болезни познала, как коротка жизнь.

- Да, я тоже испытывал нечто похожее, когда мы приехали в больницу. Наблюдая за отцом, видел, как он за нее боится, и невольно стал смотреть на вещи его глазами.

- Твой отец морально помогает Рут избавиться от давления моего отца, не думать о возрасте, болезни. Как бы то ни было, а они любят друг друга, живут друг для друга.

Мэт приподнял руку Кейлы, ритмично ее покачивая.

- В настоящий момент это все, что у них есть. Прошлое есть прошлое, а будущее так неопределенно. С нашей стороны самонадеянно, жестоко... да нам просто не дано права отговаривать их.

- От намерения пожениться? - Кейла жадно глотала воздух.

- Ммм... - Он в последний раз качнул ее руку и положил в промежуток между ними в шезлонге - туда, где соприкасались их бедра.

Она задрожала, а он спросил:

- Тебе холодно, Кейла?

- Да нет, просто думаю: какую такую причину я распишу отцу?

Мэт посидел молча, неподвижно.

- Скажи, ты всегда так переживаешь, что скажет твой отец?

Первое ее побуждение - отбиться, наговорить резкостей - тотчас растаяло. Ведь это сущая правда; да, всегда, и еще как переживает.

- Как тебе сказать... Ну да, конечно, кому не приятна похвала родителей?

- С этим я согласен. - Мэт встал, опустил спинку шезлонга и устроился в нем так, чтобы видеть ее лицо. - Но у тебя это потребность, Кейла, и она сжирает тебя. - У него вырвался неожиданный смешок. - Интересно, как поступал с тобой Ллойд, когда ты была ребенком?

Обвинял тебя в смерти матери?

Как он сумел задеть ее, растревожить, раскрыть в ней все, что она таила долгие годы...

Она лежала тихо-тихо, скованная, как броней, вперив взор в ночное небо, и изо всех сил старалась не пустить наружу неудержимые слезы.

Нет, эта битва проиграна - звезды расплылись перед глазами...

- Кейла? - Мэт приподнялся на локте. - Эй, что такое? Я не хотел, прости! Мне только казалось... любой родитель, кто делает такие вещи... в общем, это нечеловечно, я и не ожидал...

- Шшш... все в порядке, Мэт. Мой отец никогда ничего подобного не произносил... ну, таких слов. Это лишь ощущение, которое я пронесла через годы. И не знаю почему, разве только... мне, кажется, никогда не удавалось угодить ему. А вот Гордон - он всегда безгрешен: никаких ошибок. Мой брат и правда умнее меня, удачливее. Для меня было вполне естественным расти с ощущением, что я хуже, никогда не дотянусь до него.

Мэт гладил ее по волосам с такой нежностью, что для нее это было почти равносильно гибели.

- Так вот почему ты провела последние пять лет в разных городах, расшибаясь изо всех сил, чтобы создать эту сеть розничных магазинов? Делала то, чего не сумел Гордон? Чтобы поразить отца?

Будто завеса спала вдруг с ее глаз, обнаружив такое, чего она раньше в себе не замечала.

- Ну так как, я прав? - не отставал Мэт.

Что и говорить, приятного мало в том, что вышло на свет Божий для нее самой о себе.

Мэт сумел расположить ее к себе, она не опасается его, не боится быть с ним откровенной.

- Да, пожалуй, прав, - с непривычной мягкостью уступила Кейла.

Теперь они лежали молча - глаза в глаза, сердце к сердцу.

- Расскажи мне об этом, - тихонько попросил Мэт.

Кейла немного успокоилась. Нет нужды говорить, как ненавидит она эти вечные переезды.

Не стоит разглашать тайну, как много ей приходится работать, чтобы поддерживать магазины на должном уровне, и как она разочарована и обижена, что отец ни разу так и не посетил их.

О ее усилиях Ллойд судил лишь по финансовым отчетам. Но для отца она неудачница, и все тут. Нет, не стоит во все это углубляться, ни в коем случае.

Она вздохнула, вдруг осознав, что палец ее лежит на нижней губе Мэта. Пораженная, она не отрываясь смотрела на его рот - на эти слегка приоткрытые губы. Мысли приняли совсем другое направление: у него самый замечательный рот, самая прекрасная смуглая кожа, самые чудесные волосы, какие она когда-либо видела... Безоглядно они изучали друг друга, признаваясь во взаимном интересе, бесстыдно предаваясь запретному влечению. Чувственные воспоминания о вчерашнем поцелуе пронзили ее тело, маленькие жаркие вспышки возникали то здесь, то там и, казалось ей, отражались в ударах сердца Мэта...

Они играли с огнем, и оба это знали. Неприлично, неуместно ей лежать здесь, рядом с ним, в шезлонге и допускать, чтобы переплетались их души, их жизни. Ведь она встречается с удивительным мужчиной, и он ничем не заслужил такого поведения с ее стороны. А этот, по которому она сходит с ума, - убежденный холостяк, повенчан со своей работой, разочарован в любви. Сейчас для нее - и для него тоже - самое время спасать свою честь, если она еще не окончательно утеряна.

- Уже поздно, Мэт, - прошептала она.

- Прежде чем ты уйдешь и мы оставим то, о чем говорили... - Мэт притронулся пальцем к внутренней стороне ее запястья - простейшее прикосновение, однако она почувствовала, что тает от него.

- Да?.. - задыхаясь, прошептала она.