Свидетельства для Церкви (Том 2)

Бог требует, чтобы мы жили духовной жизнью, однако тысячи людей жалуются: "Я не пойму, в чем дело; у меня нет духовной силы, и я не чувствую Духа Божьего". Однако те же самые люди оживляются и становятся разговорчивыми и даже красноречивыми, когда речь заходит о мирских делах. Прислушайся, о чем говорят эти люди в собрании: многие слова они произносят шепотом, чтобы никто не слышал их, - эти мужчины и женщины принадлежат миру. Они развивали у себя [265] мирские наклонности, пока все их способности не окрепли именно в этом направлении. Вместе с тем в духовных вещах они слабы, как младенцы, хотя могли бы быть сильными и развитыми. Им не нравится размышлять о тайне благочестия, они не понимают небесного языка и не воспитывают свой ум таким образом, чтобы быть готовыми петь небесные песни или заниматься духовными упражнениями, которые там будут пользоваться всеобщим вниманием и уважением.

Христиане по исповеданию, но преданные этому миру, не знакомы с небесными истинами. Они никогда не окажутся у врат Нового Иерусалима, чтобы участвовать в том, что никогда их не интересовало. Они не приучили свой ум с радостью размышлять о Боге и вечности. Как же тогда они смогут участвовать в небесном служении? Как такие люди смогут восхищаться всем чистым, духовным и святым на Небе, если они не испытывают от этого восторга здесь, на земле? В самой атмосфере там, на Небе, будет чувствоваться чистота, но это им незнакомо. Когда номинальные христиане жили в мире и осуществляли свое земное призвание, они точно знали, где черпать силу и что делать. Их низменные способности из-за постоянного использования возрастали и укреплялись, тогда как более благородные и возвышенные силы ума, не имеющие должного развития посредством упражнений, не способны сразу постигать сложные духовные истины. Духовные предметы подобным людям чужды и непонятны, потому что они смотрят на них любящими мир глазами, которые не могут по достоинству оценить славу и превосходство Божественного в сравнении с преходящим.

Чтобы разум полюбил чистоту, его необходимо воспитывать и дисциплинировать. Нужно поощрять, да, именно поощрять в себе любовь к духовному; только так ты сможешь возрастать в благодати и познании истины. Желать добра и истинной святости, может быть, и неплохо, но если ты на этом остановишься, это не принесет тебе никакой пользы. Добрые намерения сами по себе хороши, но они не принесут никакого результата, если их решительно не претворять в жизнь. Многие погибнут, надеясь и желая стать христианами; вся беда [266] в том, что они не прикладывают ревностных усилий, поэтому будут взвешены на весах и найдены очень легкими. Волю необходимо тренировать и направлять в нужную сторону. Я стану чистосердечным христианином, я буду познавать высоту и глубину совершенной любви. Прислушайся к словам Иисуса: "Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся" (Мф. 5:6). Христос уже позаботился о том, чтобы насытить душу, алчущую и жаждущую правды.

Чистая любовь расширит душу для более возвышенных свершений, для лучшего понимания Божественных истин, чтобы она не была удовлетворена ничем, кроме полноты совершенства. Большинство называющих себя христианами не представляют себе, какую духовную силу они могли бы иметь, если бы были такими же честолюбивыми, ревностными и настойчивыми в приобретении знания Божественных истин, какими они являются в накоплении ничтожных и тленных ценностей этого мира. Массы исповедующих христианство довольствуются тем, что всю жизнь остаются духовными карликами. У них нет ни малейшего желания или склонности искать прежде всего Царства Божьего и правды его, поэтому благочестие для них - тайна за семью печатями, которую они не могут понять. Они не знают Христа на личном опыте.