Свита Мертвого бога

К этому моменту Тай более-менее оценила обстановку и решила, что не позволит кому бы то ни было решать свою судьбу без своего участия. Эрдан, скорее всего, будет драться за нее до последнего, но он один, а этих трое…

— Спасибо за ценные сведения, — кивком и движением сложенных ладоней она обозначила поклон в сторону черного жреца. — Теперь уж точно буду знать, чего мне нельзя делать ни при каких обстоятельствах.

— Ох, Тайбэллин, язык твой — враг твой, — сокрушенно произнесла Файял. — Я еще в монастыре всегда это говорила. Сама же себе погребальный костер складываешь!

— Язык мой — враг всеобщий, — с мрачной горделивостью отозвалась Тай. — А Всеобщий Враг, он, как учит Неролин, и самому себе враг. И теперь я даже знаю, что зовут этого Всеобщего Врага отнюдь не Черным Лордом…

— Воистину только твой покровитель может заставить сплотиться силы Порядка и Хаоса, ибо враждебен тем и другим, — холодно подтвердил Лаймарт. — В древности подобные тебе звали себя Поборниками Света, всех прочих же полагали Тенью и готовы были скорее умереть, чем отречься от своего…

— Поборники Света? — Тай вскинула голову. — Так слушай, что я тебе скажу: если Хаос, как вы в Вайлэзии полагаете, лишь отсутствие Порядка, то как же с ним можно сплотиться? Значит, вы сами признаете, что это самостоятельная сущность. И это, в общем, верно, ибо мирозданию нужно и то, и другое. А вот тень — и в самом деле лишь место, куда не падает свет. Вот только там, где нет Света, нет и Хаоса — есть бардак. Там, где нет Света, нет и Порядка — есть строй в три шеренги. Ни то, ни другое не способно к развитию — только к распаду. Что, съел?

Спине Эрдана на миг стало холодно. Неожиданно он понял то, чего не понимала и сама Тай: слова, которые она сейчас произносит, принадлежат не ей. Они лишь окрашены ее личностью, как свет, пройдя через цветное стекло, становится зеленым или синим — но источник его лежит за стеклом…

— Нашла время проповедовать, еретичка! — сурово отчеканил Лаймарт. — Думаешь, здесь кто-то способен воспринять твою проповедь?

— А почему бы и не попроповедовать, раз вы все равно ничего мне сделать не можете? — усмехнулась Тай. — Не даю я вам дозволения на вашу магию, и все, хоть вы тресните!

— Там, где бессильна магия, в дело вступают мечи, — раздался спокойный голос Йахелле. — Отсюда ты уйдешь живой, что правда, то правда — мы собрались здесь лишь для того, чтобы вынести тебе приговор. И мой приговор — смерть. Как ни жаль мне лишать мир такой драгоценности, как ты, но твоя дерзость на Скалистом острове не имеет права остаться безнаказанной.

— Мой приговор — смерть, — эхом отозвался Лаймарт. — Пока я предстоятель Единого, я не позволю оставлять своего господина в дураках.

— Я бы приняла тебя назад в монастырь, невзирая на все, что ты натворила, если бы услышала от тебя хоть слово раскаяния, — вздохнула Файял. — Слишком уж ценной ты была для нас. Боюсь, сестра Рогрет не успеет до смерти вырастить тебе хоть какую-то замену. Но ты всегда была редкостной упрямицей, а я услышала достаточно, чтобы понимать — каяться ты не намерена. Так что и мой приговор…

— А если я подам голос против? — оборвал ее Эрдан. — Или вы хотите сказать, что ваши наемные убийцы достанут ее и в моих владениях?

— Тогда у твоих южных границ встанет вайлэзская армия, — все так же спокойно произнес Йахелле. — А к побережью подойдет наш флот. Ты не выстоишь, Красный. Откупись ее жизнью — и наслаждайся теми благами, которые сумел взять сам…

— Я так понял, что меня вы решили вообще не спрашивать, — неожиданно раздался из-за спины матери Файял мягкий голос, слегка тянущий слова на алмьярский манер.

— Кого там еще принесло?! — раздраженно выдохнул Лаймарт, хотя прекрасно знал ответ.

Из тумана вышагнул, словно вытек, смуглый молодой человек с еще более роскошными, чем у Йахелле, чуть вьющимися черными волосами, спускавшимися ему почти до лопаток. Классическая красота чистокровного алмьяри: рост немного выше среднего, густые брови, высоко вскинутые над длинными глазами, тонко очерченные губы, гладкая оливковая кожа, оттененная белой распахнутой курткой с «хрустальной росой» на плечах, узкие ладони и такие же узкие босые ступни, выглядывающие из-под свободных золотистых штанов…

— Позвольте представиться — Горицвет, нынешний проводник воли Повелителя Снов, — отвесил он легкий поклон. — Вижу, в сборе абсолютно все, кроме меня. Как хотите, но на мой взгляд, это нечестно.

Еще одна замена в рядах Хаоса… Предыдущий посредник Элори с дурацкой кличкой Опаловый Дождь, насколько помнилось Лаймарту, был светлокожим полукровкой. Впрочем, известно, что у Повелителя Хаоса посредники долго не живут. Десять, самое большее двенадцать лет — и все, ресурс выработан, а среди нескольких сотен красавчиков всегда можно отыскать пару-тройку тех, кто в придачу еще и неглуп.