Свита мертвой королевы

Отец считал, что если бы этот святой человек молился с тем же усердием о чем-нибудь еще, Господь непременно внял бы его молитвам. А я тогда подумал, что, наверное, он мог бы сделать так, что какой-нибудь бедняк вдруг стал бароном или чтобы люди перестали воровать или грешить вообще. Возможно, если бы этот настоятель был жив и теперь, он мог бы молиться о душе дона Перналя, с тем чтобы тот явился к королю с повинной.

– Может, да, а может, и нет, – дон Санчус улыбнулся в усы. – Как знать? Одно могу сказать со всей определенностью. Бывают случаи, когда бедные люди вдруг приобретают богатства, а богачи становятся нищими. Но чтобы вдруг все перестали грешить? Боюсь, эта задача не по силам даже Господу Богу, не то что твоему настоятелю. Кстати, мне кажется, я знаю, о ком ты говорил. Не хочется тебя расстраивать, но он на самом деле был не из образцовых христиан и кончил, надо сказать, не лучшим образом. Ну да бог с ним.

Дон Санчус дал мне понять, что я могу отправляться на кухню, но я попросила его продолжить рассказ и поведать о том, что же на самом деле произошло со святым настоятелем и отчего дон считает его плохим христианином.

– Что ж, Ферранте, не хотелось мне разбивать твои юношеские иллюзии, да, видно, придется. Дело это происходило не где-то там, в заморских странах, а именно в Португалии. Скажу больше: недалеко от Лиссабона. И не в неведомые времена, а двадцать пять лет назад.

Настоятель монастыря, по понятным причинам я не стану раскрывать его имени, да и название самого монастыря, с твоего великодушного позволения, сохраню в тайне. Так вот, настоятель монастыря мечтал прослыть святым. Но снискать славу не своей святой жизнью, а единственно тем, что его монастырь должен считаться раем земным. Куда всякий захочет попасть. Делалось это для того, чтобы знатные люди посылали туда своих отпрысков, отдавая монастырю деньги и земли.

Поначалу настоятель действительно создал более чем мягкий устав, позволяя монахам вести чуть ли не светскую жизнь, за что они его не уставали прославлять. Поговаривали, что иноки, которых он величал «возлюбленные чада», пили вино и ели скоромную пищу даже во время поста. Им не возбранялось встречаться с женщинами, лишь бы только они не покидали «святой обители».

И что же? Подобный образ жизни внес в жизни монахов соблазны, и вот один из них.

Самый замечательный и знаменитый гравер, принесший монастырю немалые доходы и прочную славу, познакомился с прекрасной девушкой и решил жениться на ней, уйдя из монастыря. Подобный поступок бросал тень на сам монастырь. Ведь отец-настоятель раструбил всем вокруг, что из его обители никто не пожелает уйти, иначе как блаженно почив. И вдруг такое!

Настоятель тотчас устремился за беглецом и нашел его в доме родителей. Напрасно он умолял юношу одуматься, напрасно пытался подкупить или запугать его. Молодой человек оставался непреклонен в своем решении, и тогда святой отец пошел на страшный шаг. Он послал юноше свадебный подарок – шейный платок, пропитанный ядом. Жених надел платок на свадьбу, ядовитые пары проникли через ноздри и кожу, отравив его.

Тогда эта история действительно принесла монастырю великую славу. Но прошло немного времени, и оттуда ушел другой юноша. История повторилась. Потом то же сделал третий, четвертый… И всякий раз святой отец уединялся в своей келье и молился. После чего незадачливые беглецы умирали.

Сам король просил меня расследовать то дело, так как поползли дурные слухи.

Все свидетели в монастыре говорили одно и то же, что святой отец уходил в свою келью, после чего беглецы умирали один за другим. Я подумал, что же скрывается за этими одинокими молениями, чего не видят или не могут поведать мне монахи? Для этой цели я стал допрашивать родственников убиенных, их друзей и прислугу и узнал, что во всех случаях настоятель либо наведывался к отступникам сам, либо посылал им подарки.

В этих расследованиях мне помогал мой воспитатель и друг, верный Карнелиус, на глазах дочери которого в первую брачную ночь умер ее жених. Бедняжка помутилась рассудком и вскоре покончила жизнь самоубийством. После этого случая Карнелиус онемел, а я дал ему слово во что бы то ни стало распутать это дело.

– И что же? Вы вывели настоятеля на чистую воду? – я чуть не задохнулась, услышав скорбную историю Карнелиуса.

Теперь-то стало ясно, отчего вечно сидевший у огня слуга вдруг сумел разгадать мою тайну, в то время как его мудрейший господин продолжал верить в мой маскарад!

– И да, и нет, – поморщился дон Санчус. – Я провел расследование, добившись от отравителя чистосердечного признания, и доказал, что настоятель попросту травил своих монахов.

Тогда Карнелиус уговорил меня сообщить настоятелю, что, мол, его будут судить за колдовство и, без сомнения, сожгут. Ведь монахи видели, как он уединялся в своей келье, но кому он там молился, оставалось загадкой, хотя Богу не угодно убивать своих возлюбленных чад одного за другим.