Свиток 1. Дворец семи звезд вана Лу

— Я на самом деле не так плох, как кажусь вам. И тем более я не расхититель гробниц — только взгляните на мои старые кости. Я всего лишь выполняю просьбу друга. Он действительно эксперт, но я все равно не знаю, чем он занимается. У него свои цели и принципы, — он усмехнулся и покачал головой. — Ладно, хватит расспросов. Пойду я.

И он ушел, не оглядываясь.

Я опустил взгляд и увидел, что продолжаю держать в руках его фрагмент шелковой книги. Приглядевшись, я увидел узор на бумаге. Это было лицо человека, очень похожее на лисью морду. Два глаза без зрачков словно проступали наружу из бумаги, давая ощущение глубины и объема. Увидев это, я резко выдохнул. Такую шелковую книгу я никогда в жизни не видел, это была какая-то невероятная редкость. Я задумался — как только Лао Ян выйдет из тюрьмы, надо будет изготовить несколько подделок, которых мне хватит, чтобы развлечься — и наполнить карман. Я подскочил к двери и выглянул наружу — старик с золотым зубом уже спешил обратно.

Было понятно, что он возвращается за забытой копией. Я рванул обратно в лавку, схватил цифровой фотоаппарат и сделал несколько снимков, а потом, взяв бумагу, вышел из магазина. И у входа нос к носу столкнулся со стариком.

— Вы кое-что забыли, — сказал я.

***

Мой дедушка был грабителем могил в Чанша. Таких как он еще называли «расхитителями гробниц». Причина, по которой он занялся этим делом, довольно прозаична, как говорят нынче, это наследственный бизнес. Когда деду моего деда было тринадцать лет, в Центральном Китае, в Чанша случилась засуха, а следом пришел и голод. Деньги тогда ничего не стоили, на них нельзя было купить достаточно еды[14]. В то время в Чанша не было ничего примечательного, кроме множества древних гробниц. Жители деревни, в которой жила наша семья, добывали сокровища, скрытые глубоко под землей, чтобы выжить. Вся деревня, как один, занималась этим опасным и не совсем законным промыслом. Я не знаю, сколько людей умерло от голода в Чанша в те годы, но в нашей деревни голодающих не было. Расхитители обменивали находки из гробниц на еду у иностранцев — так и выживали.

Спустя долгое время грабеж гробниц стал постоянным заработком, накапливался опыт, создавалась обособленная культура. Во времена моего дедушки уже были строгие правила, образовались кланы и семьи расхитителей. Постепенно сформировались две школы: южная и северная. Наша семья была родом с юга. Южане использовали для исследования гробниц лоянскую лопату, которая и сейчас в ходу у археологов. Самые опытные расхитители могли определить толщину и возраст почвы над гробницей по одному ее запаху. Северные кланы лоянскую лопатку не использовали, они тщательно изучали расположение гробницы и точно определяли ее конструкцию, это называется «определить место погребения по компасу геоманта»[15]. Но северяне — странные. Как объяснить… По словам дедушки, они — непредсказуемые. Они выносят из гробниц все, но потом строят храмы, замаливая грехи из страха перед местью мертвых. Такая традиция считается обязательной. Это напоминает современную бюрократию. У южных кланов не так много правил, расхитители-южане никогда не боялись мертвых. Северяне обзывают южан земляными собаками, говорят, что те портят памятники культуры, а когда обносят гробницу, то обязательно разнесут ее вдребезги, и даже мертвых выкопают и продадут. Южане считают северян лицемерами, ведь грабеж остается грабежом, как его ни приукрась. Между кланами даже случались стычки. В итоге северные и южные кланы поделили между собой территории, на которых имели право работать — нарушение границ не приветствовалось. Сильно различалась и терминология: северяне называли расхищение гробниц «походами», южане использовали образное выражение «ворошить песок». А лоянская лопата была изобретена гораздо позже, но придумал ее выходец с юга. Видимо, потому северяне ее и не используют.

Мой дедушка в молодости не умел читать и писать. Позже он поступил в класс грамотности, но долго там не проучился, каждое новое слово давалось ему с трудом. Однако кое-что он усвоил, потому мог записывать некоторые события своей жизни. От него мне и остался дневник расхитителя, довольно подробный и интересный. А вот моя бабушка была очень грамотной, из знатной семьи. Она была настолько очарована рассказами деда, что влюбилась в него, вышла замуж. Отойдя от дел, дед переехал в Ханчжоу и поселился здесь.

Дневник деда считается семейным сокровищем моей семьи. Именно там дед описывал, как нашел шелковую книгу, как погибли трое членов нашей семьи, как он практически лишился нюха. Поэтому дед всю жизнь учил собак чуять гробницы под землей, за что и получил прозвище «Повелитель псов». В Чанша он был признанным наставником, главой семьи У, многие знали это имя.