Свобода и Долг: Перелом в Войне (СИ)

— А что изменит то, что я останусь в живых? — хмыкнув, спросила молодой капитан, не поворачиваясь к снайперу.

— Вы будете и дальше командовать нами и укреплять наш боевой дух, — пытался парень переубедить Макарову. — Все свободовцы любят вас… Мы любим вас, как сестру. За вас и Зону, бойцы готовы головы сложить. Солдаты группировки сделают всё, чтобы вы остались живы.

— Сам погибай, но товарища выручай, — усмехнулась капитан, посмотрев на небо. — Даже, если я останусь в живых, то как это повлияет на ход событий?

— Это хорошо повлияет на ход событий, — не растерялся Макс. — Мы с каждым днём укрепляем свои позиции, чтобы не подпустить долговцев к себе. К тому же, я слышал, что Смолин в одиночку выдвинулся сюда, на Армейские Склады. Часом раньше или позже он появится здесь.

Услышав знакомую фамилию, Макарова повернулась к собеседнику.

— Какая фамилия у сталкера, который придёт сюда? — насмешливый взгляд сменился на колючий. Даже прожигающий…

— Майор Смолин, — повторил лучший снайпер «Свободы». — Он, командир «Долга». Генерал Воронин назначил его своим преемником.

— Иди, Макс, я хочу побыть одна, — спокойно ответила девушка, повернувшись к парню спиной.

— Слушаюсь, — ответил шатен и стал спускаться по лестнице вниз. Дождавшись, пока сержант уйдёт, Макарова сняла с плеча свою верную СВД и положила её на пол.

Как только Макс скрылся в штабе, капитан упала на колени. Стиснув зубы, Аня ударила кулаком по полу. Сердце начало болеть. Не просто болеть, а разрываться на части от воспоминаний, которые больно били по нервам. По щеке скатилась одинокая слеза.

— Ненавижу тебя, Смолин, — прошептала кареглазая. — Ненавижу тебя за всё, что ты мне сделал. Ненавижу тебя…

В один миг тёплые чувства к майору «Долга» пропали, а пустоту заполнила ненависть. Это чувство очень сильно ударило по принципам командира «Свободы». Ей пришлось стать той, кем она является от рождения.

Щёки обжигали солёные слёзы обиды и боли, которые копились все эти годы. Обиды и боли, породившие ненависть к возлюбленному.

— Ненавижу тебя, Смолин! — что есть сил, крикнула Аня. Её крик был наполнен болью. Болью, которую дочь Воронина принесла с собой. Болью, которую она получила от того, кого любила больше жизни. Взяв себя в руки, Макарова поднялась с колен, снова повесила на плечо свою СВД и посмотрела вдаль. — Ты придёшь узнать тайну «Свободы», Смолин. Ты узнаешь, и я тебя убью. Может, легче станет…

Тем временем, Смолин и генерал Воронин уже шли по направлению в Рыжий лес. Майор как-то странно себя вёл: пугался каждого шороха, оглядывался по сторонам.

— Майор, всё в порядке? — спросил офицера генерал, посмотрев на него.

— У меня сердце не на месте, — ответил Павел, пытаясь подавить беспокойство в голосе. — Мне кажется, что Аня где-то рядом. Но, что ей делать в Зоне?

— Может, твою возлюбленную привёл сюда зов души? — стал расспрашивать молодого майора Воронин.

Смолин полез в карман, чтобы достать пачку сигарет. Найдя нужную вещь, майор достал одну сигарету, зажал между зубами и, чиркнув зажигалкой, закурил.

— Возможно, — кинул Павел, выдыхая никотиновый дым.

— Паша, скажи честно, — начал давить на больное бывший командир «Долга». — Ты, всё ещё, любишь её?

— Да, и похоже, что очень сильно, — не смотря на ветерана-долговца, ответил темноволосый. Его, действительно, что-то тревожило. Тревожило то, что связанно с Аней.

— Не волнуйся, майор, — положил руку на плечо молодого майора Михаил Петрович.

— Попадёшь на Армейские Склады, там тебе и разъяснят все законы этой земли. Проклятой земли…

— Свободовцы убьют меня с первого выстрела, — наконец, поднял на генерала глаза Павел. — Тем более, вы мне сами сказали, что командир «Свободы» — профессиональный снайпер. Шансы попасть на Склады есть, а остаться там в живых — крайне малы.

Смолин стал заметно нервничать. Приступ крика майора или потока нецензурной брани — не редкость для Воронина. Отец Макаровой видел, как Смолину было тяжело первый месяц выживания в Зоне. Мужчина помнит, как Смолина едва не убили Ренегаты. Тогда, офицеру неслыханно повезло.

После этого случая, генерал постоянно держал майора под своим надзором. Смотрел, чтобы лишний раз в драки не лез со сослуживцами и не натворил прочих дел из-за своей несчастной любви. Михаил Петрович понимает, что такое жить с болью, которые причинил тебе любимый человек.

— Из-за этих чёртовых мутантов и прочих существ, у меня нервы ни к чёрту, — начал жаловаться Смолин опытному офицеру «Долга». — Я срываюсь, буквально, на каждого. Я, даже, хотел всё бросить и повернуть назад, но потом, меня посчитают трусом. Чехов один пошёл на штурм нашей базы, но погиб. Вот пример. А если, я вернусь к бойцам, скажем так, ни с чем, то они посчитают, что я испугался какого-нибудь мутанта или группы бандитов.

— Пашка, — произнёс Воронин. Услышав знакомую форму своего имени, майор сжал левую руку в кулак.

Пашка… Так Павла называла Макарова, его любимая красавица с длинными тёмно-русыми волосами и звонким голосом. Для него она — весь мир. За неё офицер, даже, готов был бежать на край света.