Свобода и Долг: Перелом в Войне (СИ)

— Какую? — Смолин подошёл к капитану непозволительно близко для него сейчас. В данный момент, он должен держаться от неё подальше и обходить десятой дорогой, но это же Смолин… Трусость не для него.

— То, что я тебя ненавижу, — произнесла Аня, не поворачиваясь к своему собеседнику. От такой реплики Павла, будто током шибануло. Но он понимал, почему она его ненавидит.

— Прости меня, — фраза, которая больно ударила по нервам. В голове девушки всплыла ссора, построенная ни на чём. Ей снова захотелось заплакать, но тогда, она посчитает себя слабой. — Ань? — и только майор хотел коснуться своей возлюбленной, как та вытащила из кобуры ПМ и коснулась стволом лба офицера.

— Руки убрал, — жёстко и уверенно произнесла капитан, на что, темноволосый сглотнул, бросая взгляд то на пистолет, то на его обладателя.

Перед ним стоит не та Аня Макарова, которую он помнил. Перед майором стоит меткий сталкер-снайпер со званием «Капитан». Даже не так… Перед ним стоит безжалостный убийца со страшным огнём в глазах и гроза всех бандитов и негодяев, каких в Зоне навалом.

Холодное дуло пистолета Макарова было уверенно и твёрдо направленно в лоб темноволосого. Он закрыл глаза, ожидая дальнейших действий. Сейчас она выстрелит в него и не будет жалеть о совершённом. Макарова сама же сказала, что ей всё равно, сколько долговцев останется после смерти ещё одного. Если пистолет выстрелит, то Павел будет триста девятым убитым долговцев в статистике командира «Свободы». Сейчас, Анна и Павел, буквально, поменялись ролями. Главный исход сложившейся ситуации — выстрел пистолета.

Смолин зажмурился, чтобы не почувствовать боли. Щёлк! Ничего не произошло. Щёлк! Павел уже открыл глаза, пытаясь узнать, что происходит.

— Да расслабься, Смолин, — произнесла Макарова, убрав пистолет обратно, в кобуру. — Он не заряжен. Тем более, разобраться с тобой выстрелом в лоб — не выход.

— Да? А мне кажется — самый эффективный способ убить командира «Долга», — начал язвить мужчина, смотря на капитана.

— Хватит язвить, — рыкнула на него Аня, тем самым, заставив своего собеседника замолчать. Нагнетающая тишина повисла в кабинете Макаровой. Два командира молчали, пока Аня не начала тихо всхлипывать. Дала слабину…

Услышав тихий плач, Павел подошёл к Макаровой вплотную. Заключив её в свои крепкие и сильные объятия, мужчина начал.

— Ты чего? — тихо спросил майор девушку, будто маленького ребёнка, который провинился перед родителем.

— Паша, мне так плохо, — упёршись руками в грудь Смолина, тёмно-русая прижалась к нему, как к последнему защитнику. — Я, дура, потому что, приехала сюда.

Даже сквозь свой ПС-5М «Универсальную защиту» Павел почувствовал родное тепло. Тепло, которое он хранил в своей памяти очень долгое время.

— Ты не дура, Аня, — прошептал он, пытаясь успокоить свою любимую. — Не каждому мужику по силу попасть сюда и вынести все испытания этой земли. А про девушек, я, вообще, молчу.

— Ты… — хотела что-то сказать Аня, но её нагло перебили.

— Я хочу сказать, что ты очень сильная, хоть, иногда даёшь тумаков и пытаешься казаться недотрогой, — на последней части своей реплики майор улыбнулся.

Подняв на Павла глаза, Аня изучающее посмотрела на того, кого стала ненавидеть. Тёплые чувства снова дали о себе знать. Она хотела, чтобы Смолин сделал то, о чём мечтал несколько месяцев.

— Я знаю, как ты скучал по моим прикосновениям, — начала тёмно-русая, касаясь рукой щеки мужчины. — Исполни свою мечту.

— Я её уже исполнил, — прошептал Смолин, заправив выпавшую волос девушке за ухо. — Я увидел тебя, и это главное. Всё остальное придёт со временем.

— Паша, тебя в любую секунду могут убить, — сказала капитан «Свободы». — Про своих архаровцем, пожалуй, промолчу.

— Ты хочешь сказать, чтобы я тебя поцеловал? — догадался о просьбе Макаровой темноволосый.

Аня стояла, смотрела на майора и молчала. Ей было достаточно одного, что её любимый человек рядом. Но, вспомнив, что они враги, девушка вырвалась из тёплых и родных объятий.

— Ань, что случилось? — спросил майор, не понимая того, что произошло.

— Мы — враги. Забыл? — скрестив руки на груди, освежила память пленного Аня. — И я тут нюни распустила. Плохо ты влияешь на меня, Павел Андреевич.

— И как-то мешает? — спросил майор свою собеседницу.

— Мешает, — ответила тёмно-русая, повернувшись к окну. — Меня посчитают предателем и расстреляют, а я не хочу этого.

— Но… — что-то хотел сказать майор, но капитан его перебила.

— Дня два побудешь здесь, а потом, можешь валить на все четыре стороны, — отрезала капитан, подойдя к своему рабочему столу. Сняв с пояса рацию, Аня поднесла её к губам. — Макс, это Макарова.

— Я слушаю вас, товарищ капитан, — послышалось хрипение рации.

— Приди в штаб, — произнесла девушка.

— Слушаюсь, — прохрипела рация и замолчала. Повесив её обратно на пояс, Аня услышала голос своего возлюбленного.

— Аня, — его голос дрожал. — Пожалуйста, не прогоняй меня.

— Я тебе уже сказала, пока побудешь здесь, — сказала Макарова, не смотря на майора. И в этот момент раздался стук в дверь. — Войдите.