Свобода на продажу: как мы разбогатели - и лишились независимости

Мы говорили о России и Китае, государствах, которые, по мнению Фукуямы, находятся в середине «авторитарной модернизации», обсуждали его утверждение о корреляционной зависимости между экономическим ростом и развитием демократии. Мы говорили о «цветных революциях» на Украине, в Грузии, в других местах, которые бодро приветствовали поборники демократизации. Фукуяма рассказал, почему он выбрал в своих лекциях в качестве хрестоматийного примера политического развития Украину, а не Ирак или другую страну, где провалился американский эксперимент. Мы говорили о роли демократии, о том, является ли она, то есть свободные выборы, самоцелью либо средством для распространения либеральных ценностей, и что ценнее — демократия как процесс либо как конечный результат. Больше всего мне хотелось поговорить с ним о состоянии свободы в Америке. Он рассказал:

Демократический процесс в целом испорчен инструментальным использованием демократии, в частности в Ираке… Это подорвало моральный авторитет Америки как силы, противостоящей авторитаризму. Парадокс заключается в готовности государства, которое представляет себя бастионом свободы, допустить пытки и подрыв гражданских свобод.

Многие политики, далекие от верхушки неоконсерваторов, способствовали подавлению свободы. Даже когда у них появлялась возможность пресечь злоупотребления администрации Буша, многие так называемые либеральные политики предпочитали не делать этого. Когда дело доходило до выполнения Конгрессом его основной функции — служить противовесом исполнительной власти, он оказывался не в состоянии делать это. В течение первых шести лет пребывания Буша на посту президента демократы жаловались на то, что у них связаны руки из-за доминирования в парламенте республиканцев. Подождите, говорили они, вот получим мы большинство в парламенте! Это произошло в конце 2006 года. В октябре уходящий на каникулы Конгресс принял закон о комиссиях военных судов, который упростил доказывание вины «вражеских комбатантов». Демократическое меньшинство, как всегда, оказало незначительное сопротивление. В последующие два года, когда обе палаты находились под контролем демократов, мы были свидетелями одного из наиболее значительных наступлений на гражданские свободы за весь период правления Буша. Снова и снова, как только очередной законопроект выносился на рассмотрение, чтобы дать администрации санкцию на проведение секретных акций либо на их продолжение, он получал большинство голосов в обеих палатах.

Наиболее поразительным шагом стало придание политической и юридической силы разрешению прослушивать телефонные разговоры, о чем «Нью–Йорк таймс» сообщила с большим опозданием. В 2008 году при существенной поддержке демократов были приняты поправки к закону «О надзоре за внешней разведкой». Они получили полное одобрение лидеров демократов в Палате представителей. Барак Обама, заручившись поддержкой демократов, изменил своему обещанию, данному во время праймериз, и поддержал расширенную версию законопроекта. Новая редакция узаконила новые методы не санкционированного судом сбора информации. Она содержала наибольшее число поправок к федеральному закону о розыскной деятельности за последние 30 лет. Конечно, давление на демократов было сильным. В СМИ по–прежнему не ослабевали патриотические призывы. Кристофер Бонд, республиканец, старший сенатор от штата Миссури, поддразнивал коллег, объясняя, что им не следует бояться этого закона, «если 'Аль–Каида' не входит в число ваших адресатов быстрого набора». Даже он был удивлен тем, как легко законопроект прошел через Сенат: «Я думаю, что Белому дому удалось заключить сделку на условиях, на которые он даже не рассчитывал».

В ночь победы Обамы на выборах в ноябре 2008 года я написал в «Гардиан»: