Свобода совести

Предположительно в 432 г. до н.э. афинским народным собранием была одобрена псефизма (постановление) Диопифа, которая на много лет стала основанием для преследований по обвинению в безбожии, религиозном нечестии (асебейе). Подпонятием «асебейя» подразумевалось прежде всего кощунство, оскорбление полисных богов и отрицание их существования, хотя для последнего, как показала М. М. Шахнович, уже появился термин «афеос». Автор псефиз-мы, Диопиф, был профессиональным прорицателем. Возможно, что к внесению постановления в народное собрание Диопифа подтолкнуло широкое распространение рационалистических взглядов, подрывавших престиж и доходы прорицателей. Жалоба или донос делались или от своего имени, или от имени общины. Исковое заявление формулировалось как обвинение в тяжелом преступлении против государства. При подтверждении судебным разбирательством факта нечестия обвиняемый мог быть приговорен к смертной казни, а его имущество — конфисковано.

Особенно много процессов по обвинению в асебейе проходило в конце V в. до н. э. На процессе выдающегося скульптора Фидия (конец 430-х гг.) основанием для обвинения послужило изображение им на щите статуи богини Афины в Акрополе его друга — первого стратега афинского государства Перикла в виде воина с конем, а самого себя — в виде Дедала. Скульптор не сумел оправдаться и умер в заключении. «Нечестие» подруги Перикла Аспасии, чьё дело разбиралось в это же время, заключалось в том, что она назвала своих дочерей именами Муз. Однако в этом случае Периклу удалось использовать свое влияние для вынесения Аспасии оправдательного приговора.

Наибольший общественный резонанс имели процессы разрушителей герм (гермокопидов) и Алкивиада (415 г. до н.э.), проходившие в разгар тяжелой и неудачной для Афин Пелопоннесской войны со Спартой. Основанием для первого процесса послужило частичное

13

разрушение в течение одной ночи всех каменных стел с изображением бога Гермеса, стоявших на афинских улицах. В ходе следствия в пародировании Элевсинских мистерий — одного из наиболее почитаемых в Афинах празднеств в честь богинь Деметры и Коры, был обвинен стратег Алкивиад, не решившийся явиться на суд и заочно приговоренный к смертной казни. Не успевшие бежать гермокопиды были казнены.

Во всех перечисленных выше случаях легко просматривается и политическая подоплека — стремление подорвать влияние и престиж тех или иных лиц, свести с ними счеты. Однако абсолютизировать значение политического момента в делах об асебейе вряд ли следует. Обвинение в безбожии Диагора Мелосского, известного своим скептическим отношением к богам, последовало, вероятно, под влиянием религиозного рвения, охватившего Афины в связи с делами гермокопидов и Алкивиада. Обвинительные вердикты против философов Анаксагора (конец 430-х гг. до н. э.) и Протагора (410-е гг. до н.э.) были мотивированы их теоретическими воззрениями.

Первому безбожие инкриминировалось в связи с его заявлением о том, что солнце является «глыбой, огненной насквозь». Второй пострадал за своё знаменитое высказывание: «О богах я не могу знать, есть ли они, нет ли их, потому, что слишком многое препятствует такому знанию, — и вопрос темен, и людская жизнь коротка». Оба философа подверглись изгнанию, и возможно, были приговорены к смерти заочно. Более того, афинские власти вытребовали сочинения Протагора у всех, кто их имел, и публично сожгли эти тексты на городской площади.

Процессы по обвинению в асебейе продолжились и в IV в. до н. э. Наибольшую известность получил процесс великого античного философа Сократа (399 г. до н.э.). Сократ был обвинен в том, что не признает богов, которых чтит город (Афины), а вводит новые божества и развращает молодежь. Действительно, Сократ не скрывал того, что ему с детства является демоний (от греческого — божество), которого он постоянно слышит в глубине своей души. Демоний, по утверждению философа, открывал ему волю других богов, выступая и в роли совести, и отвращая, по словам Сократа, его от совершения недостойных поступков. При всем том, что Сократ не порывал с традиционной полисной религией: соблюдал предписания официального культа, приносил жертвы богам, уклонялся от дискуссий по общим проблемам мироустройства, его претензии на обнаружение личной связи с божеством без санкционированных полисом гаданий и жертвоприношений представляли собой, по за-

14

мечанию Э. Д. Фролова, своеобразную попытку «интеллектуального богоискательства, бросавшего вызов официальному культу».

Можно считать Сократа, отстаивавшего своё право прислушиваться к демонию, одним из первых борцов за свободу вероисповедания, восхищаться его мужественным отказом от возможного побега и спокойным принятием смерти. Однако с точки зрения полисной морали обвинения в его адрес, в том числе и в «развращении молодежи» (в числе учеников философа были Алкивиад и Критий — организаторы антидемократических переворотов в Афинах) отнюдь не выглядели абсурдными.