Свобода выбора

Правота слов Тоши подтвердилась, когда на дороге, почти перед самой машиной возникли две фигуры. Автомобиль хоть и повело при торможении, но он тут же выровнялся. Скорость была большая, и Тоша, объехав этих двух пешеходов, остановилась, немного проехав вперёд.

– Кто это? И что они здесь делают? Ведь до ближайшего жилья больше пятидесяти вёрст! – выразила удивления Атиша. Тоша, расстегнув кобуру с «миротворцем» (один из револьверов девушка пристроила на дверце авто так, чтоб он всегда был под рукой, а то, что рука была левая, Тошу не смущало – она одинаково хорошо стреляла с обеих рук), сказала:

– Сейчас узнаем.

Двое подошедших к автомобилю мужчин, не старых, но и не молодых, в возрасте, который называют – начинающаяся зрелость, выглядели полной противоположностью друг другу. Один в белых просторных штанах и такой же рубашке навыпуск имел белую, почти белоснежную бороду. Соломенная шляпа у него на голове чем-то напоминала нимб, изображаемый на иконах. На ногах у этого мужчины были старомодные сандалии, тоже нередко изображаемые, как обувь святых (тех, которых не рисуют босыми). У второго пешехода была белая рубашка, уместно смотревшаяся со строгим чёрным костюмом-тройкой, но такая одежда странно выглядела в такую жару. На голове этого мужчины был котелок, такого же цвета, как и костюм, совсем не скрывавший, скорее подчёркивающий копну чёрных курчавых волос. И этот котелок надет был как-то неестественно, словно это было сделано для того, чтоб что-то скрыть, например, рога. Атиша непроизвольно посмотрела на ноги этого мужчины, ожидая увидеть торчащие из под штанин копыта. Но на ногах у этого человека, одетого не по местной погоде, были чёрные лаковые штиблеты. Атиша глянула на сестру, смотревшую в том же направлении, и та одними губами произнесла:

– Пыли нет!

Действительно, штиблеты выглядели так, будто их только что почистили. У мужчины в начищенных штиблетах, кроме чёрного костюма были ещё: козлиная бородка, крючковатый нос и чёрные глаза. Этот пешеход, начиная разговор, задал вопрос:

– И куда это такие красавицы едут одни, в столь безлюдной и дикой местности?

– Это не дикие прерии Свободных Республик, – хмуро ответила Тоша, оба незнакомца ей сразу чем-то не понравились. Насупившись, девушка поинтересовалась: – То же самое можно спросить и у вас – что вы здесь делаете, без оружия и без автомобиля? Ведь до ближайшего селения не менее пятидесяти вёрст!

– Мы приплыли сюда на яхте и решили немного прогуляться, но так вышло, что зайдя довольно далеко, увидели, что берег тут обрывистый и спуститься к морю мы не можем, видно, капитан яхты тоже так решил, и яхта ушла вперёд. Немного не рассчитали свои силы, но думаю, к вечеру будем на месте рандеву, – пояснил человек в чёрном костюме, а его спутник в белой одежде попросил:

– Но если вы, красавицы, будете так любезны, что подвезёте нас, нам не придётся долго идти…

– И страдать от жары и пыли, – дополнил своего спутника мужчина в чёрном костюме, если судить по внешнему виду, то он отнюдь не страдал ни от пыли, ни от жары. У обладателя чёрного костюма улыбка была не такая, как у его спутника, добрая и отеческая, а ехидная, и его замечание, сделанное Тоше, было таким же язвительным, как и улыбка. Он и задал вопрос, очень язвительно задал: – Если это не прерии Свободных Республик, то почему же вы приготовились к стрельбе, словно увидели приближающихся тамошних краснокожих аборигенов? Неужели два усталых путника кажутся вам столь опасными, что вы изготовились стрелять? И из чего? Из «миротворца»? С такого расстояния дырки от его пуль будут размером с тарелку! Неужели, грозная леди, вам нас не жалко?

Судя о виду «грозной леди», ей совсем не жалко было этих несчастных путников, весь вид Тоши показывал, что она этих двоих готова была пристрелить, исключительно из соображений гуманности – чтоб не мучились от пыли и жары. Пожалела этих двоих непонятных путников Атиша, предложив им места на заднем сиденье, куда те быстро забрались. Тоша ничего не сказала, только неодобрительно хмыкнула. Видно, эти двое поняли, что своим присутствием вызывают неодобрение и даже подозрения смуглой девушки, поэтому не старались завязать разговор и не разговаривали сами. Сёстры тоже не разговаривали, несколько верст проехали в тишине, если считать тишиной довольно громкий гул мотора «Балтийца».