Свободная

– Заданный тебе вопрос, – как будто не слыша сарказма в моем голосе, продолжает он, – напрямую затрагивает интересы компании. На кону стоит сделка с «Balfour Beatty». И это слияние возможно только благодаря браку нашего миллиардера с Наташей. Как в той сказке, Лео Куинн отдает любимую дочь замуж, да полцарства в приданое. Поэтому, я хотел бы предотвратить последствия твоих необдуманных поступков. Неустойка по договору составит два с половиной миллиона.

От сочетания слов " два с половиной миллиона" меня бросает в жар и хочется откашляться, дабы не потерять дар речи, ведь я понимаю, что эта сумма не в рублях, а, очевидно, в долларах.

Теперь все встает на свои места, но от этого не становится легче.

Закрываю глаза и на миг представляю, что было бы, расскажи я Диме о ребенке. Сложно объяснить необъяснимое, но в мечтах замаячила семья: я сижу на диване, укрывшись теплым пледом до самого подбородка, и наблюдаю за тем, как Дима, услышав плач, подходит к детской кроватке и, наклонившись, поочередно целует крохотные, протянутые к нему пальчики; сердце моё сжимается от трепета. Я словно со стороны имею возможность подглядывать за своей мечтой, которой грелась весь прошедший год.

– Ты возобновила с ним связь?

Умеет человек вернуть с небес на землю. Мы оба понимаем, о ком идет речь, поэтому отвечаю без промедлений:

– Нет.

Андрей хмурит брови, задумывается на миг, словно вслушивается в мой ответ глубже. Он кажется мне слишком пристрастным. Меня не покидает стойкое ощущение, что все это задевает его глубже, чем может показаться на первый взгляд.

– Ты хочешь узнать, расскажу ли я ему о ребенке?

– Надеюсь, он не от нашего миллиардера? – в его встречном вопросе сквозит неприятное уточнение.

Отмалчиваюсь в ответ. Объясняться с ним в мои планы не входит. Тем более, когда я уже сделала для себя определенные выводы, и знаю, что делать дальше.

Раздаётся звук открывающейся двери, и мы оба слышим, как как кто-то выходит в коридор, резко оборачиваемся, словно нас застукали на месте преступления. Появление Горелова, идущего к нам размашистым шагом, становится моим спасением. Он сразу замечает нас, тем не менее, сосредоточенно проходится взглядом по всему пролёту, и, только потом, по нам. Как мне кажется, удивляется, но быстро возвращается в свое обычное безэмоционально-бесстрастное состояние.

Мужчины пожимают друг другу руки.

– Кира, а вы как здесь?

Почему-то он делает вид, что мы с ним не виделись менее получаса назад. Издевается. Он прекрасно понимает, что я здесь делаю. Вряд ли, этаж службы безопасности можно назвать проходным двором.

– Вверх? Вниз?

Не дождавшись ответа он нажимает обе кнопки вызова лифта. Жду, пока мужчины сделают первый шаг внутрь кабины и, только после этого, следую за ними сама.

Всю оставшуюся дорогу до первого этажа мы трое едем в абсолютной тишине. В той самой, которая режет слух и, пробираясь сквозь кожу, скребёт все изнутри.

Глава 16

Всю ночь мне не удается сомкнуть глаз. Все ворочаюсь с боку на бок тревожно, терзаемая лютым беспокойством, словно новый день, именно этот, должен стать апогеем моих страхов.

Слезы… их давно не было. Я смотрела на свою жизнь сухими глазами.

Я не понимаю, что испытываю всю последнюю неделю, во мне, как черви, копошатся разные эмоции и просто сводят с ума. Я не знаю за что зацепиться и о чем подумать: о Диме и моих чувствах к нему, о Митеньке, которого я своим молчанием обрекаю на жизнь без отца, о работе, или о шпионе, которого я так и не смогла вычислить, о странном поведении Горелова или Андрее, который кажется мне искренним фанатиком своей работы, но от присутствия которого меня, все равно, знобит. Все смешалось воедино в одном водовороте: мысли и чувства, превратившись в вязкое болото, способное меня поглотить.

Я закрываю глаза, в надежде увидеть сны, но вокруг меня все те же лица с ужимками и гримасами – все они кружатся и мелькают в дьявольском в хороводе.

Чем ближе к рассвету – тем больше страха перед предстоящим днём.

Взъерошив всю постель и себя, посмотрев на часы, встаю с кровати, больше не имея сил находиться в давящих четырёх стенах. Собравшись и умывшись, еду на работу.

***

Ни горячий ореховый капучино из моей любимой кофейни, ни трещотка-Лида своими рассказами – не может затмить весь переполох, творящийся внутри меня.

Я из последних сил натягиваю на лицо улыбку, входя вместе с ней в большой ярко-освещённый мраморный холл здания компании «Bars» через непрерывно-вращающиеся двери. Предъявив пропуска, проталкиваемся через турникет к толпе коллег, ожидающих лифта.

Девочки-сотрудницы рядом перешептываются с друг другом и хихикают, ни на миг не замолкая, поэтому я уже не понимаю, что мне говорит Лида. Разговоры накладываются один на другой, интерферируют, превращаясь в одну сплошную головную боль, которая уже барабанит в висках.