Свободное падение

– Я сказал: «Но твой балахон не промокнет», – сухо повторил Люкс.

Я схватила унисмарт и вгляделась в дисплей. Откуда Люкс узнал про балахон?

– Пора выходить, – напомнило приложение.

Все еще ошарашенная его словами о непромокаемом балахоне, я взяла бархатный мешок с одеянием и вышла.

Едва я успела войти в лес и надеть балахон, как мне позвонили. Звонок шел с номера Кейт. Наверняка это Норт. По расчетам Люкса, путь до кладбищенских ворот займет у меня полторы минуты. Надо поторапливаться. Под кроссовками хрустели сухие листья.

– Ты сейчас где? – спросил Норт. – Похоже, ты куда-то идешь. Я слышу хруст листьев.

– Не спится что-то, – соврала я. – Вышла прогуляться.

– Но у вас же есть комендантский час… или как он там называется?

– Мы всего лишь обязаны находиться на территории кампуса.

Второе вранье. Правила внутреннего распорядка запрещали нам после десяти часов вечера покидать жилой корпус. Выйдя наружу и покинув территорию кампуса, я была нарушительницей вдвойне. Чтобы не врать дальше, я быстро переменила тему разговора:

– Так ты сумел взломать мамин пароль?

– Да. Слушай, Рори, там такое…

У меня гулко застучало сердце.

– Рассказывай, – попросила я.

– Там было три файла, – начал Норт. Чувствовалось, что он и сам волнуется. – Первый – служебная записка на фирменном бланке «Гнозиса». Датирована апрелем две тысячи тринадцатого года. Там говорится о совместном проекте «Гнозиса» и «Соза лабс» под названием «Гиперион». Сейчас я тебе процитирую цель проекта: «…создание громадного числа наноботов, чье воздействие на человеческий мозг будет замаскировано под воздействие окситоцина». Документ подписан разными шишками из «Гнозиса» и «Созы», а вверху – штамп: «ПОСЛЕ ПРОЧТЕНИЯ УНИЧТОЖИТЬ»… Рори, ты была права. По поводу всего.

Слова Норта отдавались у меня в мозгу, молотом стучали в груди. Я была права. Мне стало легче, но я почему-то чувствовала слабость в руках и ногах.

Норт торопливо продолжал:

– В записке подробно рассказывается о том, как наноботы будут управляться новым приложением, которое тогда разрабатывал «Гнозис». Оно еще не называлось Люксом. В записке фигурирует рабочее название – «приложение для принятия решений». Целью было заставить пользователей безоговорочно верить советам приложения. Это полностью устраняло когнитивный диссонанс. Похоже, наноботы, которые применяла Хильдебранд, не слишком-то ладили с син-оксом. Эксперименты не принесли ожидаемых результатов, и тогда было решено потратить еще пять лет на дальнейшие исследования и эксперименты.

– Пять лет, – повторила я. – Но с тех пор прошло целых семнадцать.

– Пять лет они занимались исследованиями и ставили эксперименты. Остальные двенадцать они, говоря их же языком, «готовили путь». Свихнуться можно, как подробно все у них расписано. Целая стратегия. Они понимали, что вначале должны захватить рынок унисмартов, после чего медленно и почти незаметно приучить людей пользоваться этим чертовым «приложением для принятия решений». Они даже распланировали, сколько времени понадобится, чтобы вытеснить обычные прививки и заменить их спреем для носа. Тут все расписано, шаг за шагом.

До ворот кладбища оставалось каких-то десять ярдов. Лиама почему-то не было.

– А что в оставшихся файлах?

– Во втором – длинный список имен. Там все шишки из «Гнозиса» и «Созы», подписавшие служебную записку, и еще несколько сот. Некоторые мне знакомы. Например, имена основателей «Гнозиса». Данные по остальным я начал проверять. Тоже, скажу тебе, не серенькие мышки. Руководители корпораций, управляющие крупных трестов, венчурные капиталисты.

– Только список имен?

– Да, но после каждого еще стоит некая странная комбинация из греческой буквы и цифры… Послушай: Миа Ричсон, генеральный директор «Соза лабс», – «гамма восемьдесят один». Алан Вилхоен, тогдашний руководитель администрации «Гнозиса», – «альфа девяносто девять». Я пошлю тебе скриншот.

Время вдруг замедлилось. Я посмотрела на отворот балахона. «Дзета 30». Я и без скриншота поняла значение этих странных комбинаций.

Мне сильно сдавило грудь. Люди из списка входили в состав Немногих. И эти же люди подписывали соглашение о проекте «Гиперион».

Боже мой! И за всеми преступными намерениями и действиями стояло общество.

– Нет… – забормотала я. – Нет!

– Рори, ты о чем?

– Что в третьем файле? – спросила я.

– Фотография. Это…

Как всегда, возле кладбища сигнал пропал. Наверное, это тоже не было случайностью. Мне захотелось бежать со всех ног. Цитата, мое детское одеяло, мамин кулон-флешка. Все это вдруг обрело совершенно иной смысл. Мама пыталась меня предостеречь.

– Готова?

Услышав голос Лиама, я вздрогнула. Он появился словно из ниоткуда.

– Прости, опоздал. Давай поторопимся. – Он протянул руку к моему рту.

– Я… – Больше я ничего не успела сказать, почувствовав на языке знакомый вкус вишни.