Свободное владение Фарнхэма

— Это самое последнее новшество, — заверил он ее. — Теперь его применяют во всех больницах…

Хью где-то читал, что некоторые акушерки заставляют рожениц тянуть во время потуг за ремни. Он просмотрел свои книги, ища подтверждение, но ничего не нашел. Здравый смысл подсказывал ему, что это действительно правильно, — женщине так легче тужиться.

У Грейс на лице отражалось сомнение, но возражать она не стала и вышла из убежища. Хью уже собирался уходить, когда Карен схватила его за руку.

— Побудь со мной, папа!

— Больно?

— Нет. Я хотела сказать тебе одну вещь. Я попросила Джо взять меня в жены. Попросила на прошлой неделе. И он согласился.

— Рад слышать это, дорогая. Тебе достанется настоящее сокровище.

— Мне тоже так кажется. Хотя у меня и нет особенного выбора, но Джо мне действительно нравится. Но мы не поженимся до тех пор, пока я полностью не оправлюсь после родов и не стану сильной и здоровой, как прежде. Да сейчас я и подумать боюсь о разговоре с матерью…

— Я ей ничего не скажу.

— И Дьюку тоже лучше ничего не говори. А Барбара все знает и считает, что так и надо.

У Карен начались схватки. Она вскрикнула, застонала и ухватилась за концы ремней, которые торопливо протянул ей Дьюк. Хью положил руку ей на живот и почувствовал, как напрягается ее матка одновременно с приступами боли.

— Тужься, детка, — советовал ей Хью. — И старайся дышать глубже — это помогает.

Она глубоко вздохнула, но только застонала вновь.

Казалось, прошла вечность, прежде чем она немного расслабилась, выдавила улыбку и сказала:

— Ну, наконец-то прошло! Искренне сожалею о звуковых эффектах, папа.

— Если хочешь, кричи на здоровье. Но лучше глубоко дышать. А теперь отдохни немного. А мы тут пока разберемся. Джо, тебя придется использовать в качестве повара. Я хочу, чтобы Барбара отдохнула, а Грейс будет выполнять обязанности медсестры… поэтому приготовь обед, дружище. И заодно чего-нибудь холодненького на ужин. Грейс, ты занесла это в журнал?

— Да.

— Ты заметила, сколько времени длились схватки?

— Я заметила, — первой отреагировала Барбара. — Сорок пять секунд.

Карен возмутилась.

— Барбара, да в своем ли ты уме! Они длились никак не меньше часа.

— Ладно, пусть будет сорок пять секунд, — согласился Хью. — В дальнейшем фиксируйте частоту и длительность схваток.

Семь минут спустя начался следующий приступ. Карен постаралась последовать совету отца и дышать глубоко. На сей раз она только слегка вскрикнула. Но когда боль отодвинулась, Карен уже не в состоянии была шутить: она только отвернулась лицом к стене. Схватки были долгими и сильными. Хотя агония дочери и потрясла Хью, он немного приободрился — роды как будто обещали быть короткими.

Но получилось совсем наоборот. Весь этот жаркий и трудный день женщина на кровати старалась избавиться от своей ноши. Лицо ее побелело, то и дело она вскрикивала, с каждой потугой живот ее напрягался, мышцы на руках и на шее вздувались. Как только схватки отступали, она откидывалась на подушки, усталая и дрожащая, не в состоянии разговаривать, слушать, понимать.

Дальше стало хуже. Схватки теперь шли с трехминутными интервалами, причем каждая следующая была длиннее и мучительнее предыдущей. Наконец Хью разрешил ей не пользоваться ремнями: в них было мало толку. Она тут же попросила их, как будто не слыша, что он сказал. Казалось, ремни позволяют ей чувствовать себя немного удобнее.

В девять часов вечера началось кровотечение. Грейс перепугалась до смерти — она много раз слышала, как опасны кровотечения. Хью уверил ее в том, что так и должно быть и что это свидетельствует о скором появлении ребенка. Да он и сам поверил в это, потому что крови было немного, и вскоре кровотечение прекратилось. Чудовищной была мысль, что роды могут произойти еще не скоро.

Грейс, похоже, рассердилась и встала. Барбара тут же опустилась в освободившееся кресло. Хью надеялся, что жена решила отдохнуть — женщины дежурили по очереди.

Но через несколько минут Грейс вернулась.

— Хьюберт, — сказала она высоким срывающимся голосом. — Я собираюсь вызвать врача…

— Послушайте меня, Хьюберт Фарнхэм. Вам следовало вызвать врача с самого начала. Вы убиваете ее, слышите? Я намерена вызвать врача, и вам меня не остановить!

— Конечно, Грейс, о чем речь. Телефон вон там. — Он указал пальцем на соседнее крыло.

Грейс, казалось, была слегка озадачена, но затем она резким движением повернулась и вышла.

— Дьюк!

В комнату торопливо вбежал сын.

— Да, отец?

Хью с усилием выговорил:

— Дьюк, твоя мать решила позвонить врачу. Пойди, помоги ей. Ты меня понял?

У Дьюка расширились глаза.

— В маленьком помещении на столе. Большой пакет не трогай, только маленький — он стерилизован.

— Ясно. А сколько ей ввести?

— Два кубика. Только смотри, чтобы она не видела иглы, а то она дергается… — Хью вздрогнул и почувствовал сильнее головокружение. — Нет, лучше введи три кубика. Я хочу, чтобы она пришла в себя и выспалась. Она может справиться с этим…

— Иду, иду, — сказал поспешно Дьюк и последовал за матерью.

У Карен как раз наступил перерыв между схватками, и она, видимо, впала в полузабытье. Наконец она прошептала: