Свободные (СИ)

- Ты смотрела мне в глаза и лгала, ты…, - он приподнимает меня над землей. Дышать совсем нечем. Я стискиваю зубы, тщетно пытаясь освободиться от оков, и замечаю перед глазами черные, прыгающие точки. А Дима не останавливается. Тянет меня все выше и выше...

Валюсь на пол. Касаюсь дрожащими пальцами шеи и вдруг вижу, как Саша беспомощно переминается с ноги на ногу, не наносят удары, а пытаясь их избежать. Мне становится жутко страшно. В глазах Димы больше нет света. Они черные, мутные, как у акулы. Он следит за моим братом, словно за дичью, и пинает его жестоко, безжалостно, цепляя ребра, лодыжки, шею; предотвращая любые попытки ответить, вырваться вперед. После очередного сильного удара, Саша отлетает назад и пачкает белую стену здания тонкими, кровавыми точками.

- Я ненавижу, когда кто-то, - Дима хватает моего брата за волосы, - прерывает, - он бьет его головой о стену, - мой, - бьет еще раз, - разговор!

А затем грубо отбрасывает в сторону, будто ненужный мусор.

- Прекрати! – ору я, подскочив на ноги. Вижу, как Саша корчит от боли, и закрываю руками лицо. Мне нечем дышать. Мне совсем нечем дышать!

- Что случилось? – с наигранным беспокойством, спрашивает Дима. – Ты напугана? Тебе страшно? Не стоит волноваться, птенчик, я же рядом!

- Что ты творишь? – кричу я. – Прошу тебя, перестань! Он ни в чем не виноват!

- Как ты могла? Теслер? Серьезно? Да отец кожу с него живьем снимет! – блондин порывисто стирает с лица чужие капли крови. Смотрит на меня дикими глазами и морщится так, будто ему жутко больно. – Я думал, мы, наконец, нашли общий язык!

- Так и есть!

- Нет, черт тебя дери, Зои, нет! Не нашли! Ты лгала мне, ты делала вид, что слушаешь, что волнуешься. Но все это было полной чушью!

- Дима, - судорожно выдыхаю. Медленно приподнимаю руки и горблюсь так, будто он опасное животное, и мне не стоит делать резких движений, - прошу тебя…

- Нет, - шипит он. Вихрем оказывается рядом и говорит, - я найду его, и убью. И всю его семью. Его мамашу, отца, сестру, всех. И знаешь почему? Потому что ты любишь врать, моя дорогая, милая, Зои.

Голос парня ядом растекается по моему телу.

- Ты не посмеешь. Не сможешь! Андрей…

- Андрей? – криком перебивает меня Дима и с диким отчаянием хватается пальцами за ворот моей блузки. – Андрей? – повторяет он, замирает, и глаза у него наливаются яростью и сильной болью. Парень едва стоит на ногах. Пошатывается и глухо удивляется, - почему, Зои?

Не знаю, что ответить. Не отрываю взгляда от лица блондина и чувствую, как внутри сжимаются один за другим все органы. Мне страшно. Надо бежать, но я не могу пошевелиться.

Свет из открытых дверей бьет мне прямо в лицо. Теплый ветерок щекочет кожу, издалека доносятся чьи-то голоса. И все это кажется ненастоящим, выдуманным кошмаром, в отличие от стальных пальцев парня, стискивающих мои плечи.

- Отпусти, - прошу я, упрямо сдерживая в груди ужас, - я хочу уйти.

- И что? – злится Дима. – Ты не представляешь, как сильно ты меня разочаровала, Зои.

- Саше надо к врачу.

- Саша подождет! – рычит мне прямо в лицо парень и улыбается так свирепо, что у меня перехватывает дыхание. Его руки поднимаются с моих плеч, медленно, страстно, оказываются на шее, замирают, сцепив горло в неровный круг, и я дергаюсь в сторону, однако блондин тут же касается лбом моей щеки. Слышу его тяжелое, грузное дыхание, и зажмуриваюсь, ощущая всеми клеточками своего тела нечто ужасное. – Когда же ты, наконец, сломаешься, лгунья?

- Дима, прекрати! – задыхаясь, хриплю я и ощущаю, как его пальцы с силой сдавливают мое горло. Моя спина вдруг врезается в стену. Я поднимаюсь на носочки, морщусь от колючей боли и шепчу, – ты – это не твой отец. Ты…, ты…, - глаза непроизвольно закатываются, - ты не обязан этого делать! Дима! Мне…, мне больно!

Я начинаю кашлять. Чувствую невесомость, на фоне слышу рычание парня, и мотыляю ногами из стороны в сторону, пытаясь ослабить тугую хватку. Тщетно! Уже через пару секунд я слышу чей-то дикий крик, и только потом понимаю, что он мой собственный. Господи! Белый коридор становится узким, черным, я ужасно пугаюсь, хочу говорить с парнем, хочу дотянуться до той светлой части, которую прежде в нем отрицала, но не могу даже слова вымолвить.

- У меня больше нет сил! – где-то за пределами моего разума, кричит Дима. – Я больше так не могу, не могу, не могу!

- П-п-пожалуйста.

Цепляюсь руками за его плечи. Кто бы мог подумать, что боль от удушения – такая дикая. Неприятная. Мое горло вспыхивает огнем, легкие сотрясаются от кашля, и единственное, чего я искренне желаю – поскорее отключиться, прекратить чувствовать.

Глаза ошпаривают слезы. Вяло и слабо бью руками, царапая лицо парня, его шею и плечи, извиваюсь, рычу, ударяюсь головой о холодную стену.

- Дима! – темнота забирает и его злые, свирепые глаза. Понимаю, что сейчас отключусь и говорю первое, что приходит мне в голову, – Андрей…