Сводная сестра для мажора

Он ведь не может быть настолько идеальным? Кто вселился в моего вредного и циничного сводного братца?

— Без проблем, котёнок.

Миша усмехается и проводит большим пальцем по своей нижней губе, качая головой. Однако всё же выполняет мою дурацкую просьбу и показывает на экране своего смартфона электронные билеты на выставку гения сюрреализма. Я визжу как ненормальная и, отцепив ремень безопасности, бросаюсь Чернову на шею. Покрываю его лицо беспорядочными поцелуями, пока он не фиксирует мою голову ладонью и сам не прижимается к моим губам, ловко раздвигая их кончиком своего языка.

Через несколько минут окна в машине начинают запотевать от нашего горячего и частого дыхания, и мы наконец отрываемся друг от друга. Смотрю в голубые затуманенные глаза Чернова и громко сглатываю, облизывая губы.

— Так, давай двигай булками на выход, — хрипло произносит Миша и шлёпает меня по бедру. — Пожрём и решим, куда дальше двигать будем.

— Я хочу на выставку! Ну пожалуйста-пожалуйста! — канючу, складывая руки в умоляющем жесте и выпячивая вперед нижнюю губу. — Это будет самое лучшее свидание в моей жизни!

Миша смотрит на меня как-то странно. В его глазах мелькают непонятные мне эмоции. Всё внутри замирает от этого нечитаемого взгляда. На меня никто и никогда раньше так не смотрел, так что сердце делает кульбит и проваливается в живот очередной раз за это необычное утро.

— Оно будет самым лучшим, даже раньше, чем мы доедем до твоего Дали, я тебе обещаю.

Чернов нежно проводит подушечкой пальца по моей щеке и вновь припадает к моим губам, срывая с них быстрый, но нежный поцелуй. Голова кругом, а дыхание и сердечный ритм опять сбиваются. Я с этим парнем заработаю себе аритмию.

— Кто ты такой и куда дел Мишу Чернова, с которым я жила под одной крышей полгода? — спрашиваю, стараясь не обращать внимания на бабочек в своем животе, марширующих с транспарантами «Влюбилась!!!».

— Ты выдержала пробный период, и тебе досталась полная версия, котёнок, — отвечает Чернов и, дёргая за ручку дверь, выходит из машины.

Я не знаю, куда нас приведут наши полушуточные отношения, всерьез я всё же стараюсь их не воспринимать. Всё жду какого-то подвоха, но в этот самый момент я на самом деле влюблена и счастлива как полная идиотка!

Мы едим известные всем фрикадельки с брусничным соусом и картошкой фри. Миша подкидывает картошку и ловко ловит её ртом, чем веселит маленького мальчика за соседним столиком. Я потягиваю фруктовый чай через трубочку и с умилением наблюдаю эту сцену, а потом всё-таки набираюсь смелости и прошу у Чернова разрешение его нарисовать.

Он кажется удивлённым и чуть прищуривается, опять сканируя меня своим внимательным взглядом. А потом слишком легко соглашается, пожав плечами. Достаю свой дорожный скетч и, оперевшись стопой на сиденье, пристраиваю его на своей коленке. Беру карандаш и приказываю Мише не двигаться. Он замирает на несколько секунд, а затем начинает паясничать и смешить меня. Я даже пару раз давлюсь своим чаем! В итоге запускаю в этого балбеса карандашом и луплю его блокнотом. Портрет выходит идиотским, и я прячу его обратно в сумку.

— Мне больше нравится, когда ты не строишь из себя клоуна, Мишутка, — бормочу саркастически, когда мы идём плечо к плечу в огромном мебельном магазине. — Амплуа бэдбоя тебе идёт больше.

— А тебе — амплуа мегеры, — ржёт Чернов. — Пай-девочки совсем не твое, Катенька!

Я даже не успеваю среагировать и опять его чем-нибудь долбануть, как он перехватывает мои руки ладонью и бросает меня на ближайшую декорированную кровать. Визжу как ненормальная и смеюсь.

Чернов ложится поверх моего тела, удерживая свой вес на руках и под грохот моего разбушевавшегося сердца чертит носом линию по моей скуле до моих губ.

— Тут везде камеры, Миш, — произношу севшим голосом.

— Я не делаю ничего противозаконного, — тихо говорит Миша и опускается на руках чуть ниже.

Его бёдра вжимаются в мои, и я предательски вздрагиваю, словно меня ударило током, подбрасывая вверх. Ничего он не делает, ага, как же! У меня пальчики на ногах поджимаются от остроты ощущений, и я тянусь к нахально улыбающимся напротив моего лица губам. Обхватываю его колючие щеки ладонями и притягиваю ближе к себе.

— Молодые люди, встаньте с выставочного образца, — раздаётся нудный голос над нашими головами. — Или мы вызовем охрану.

— Мы берём эту кровать, — невозмутимо произносит Миша, принимая вертикальное положение. — Где можно оформить?

— Куда? — Округлив глаза, поднимаюсь вслед за ним. — С ума сошел?

— Поставим на нейтральной территории, — подмигивает мне Миша. Как только продавец отходит от нас в сторону, хватает одну декоративную подушку и кричит мне: — Лови. Бежим!

— Не обращайте внимания, он не в себе, — произношу, стараясь сдержать рвущийся наружу смех, и опускаю подушку обратно на постель. — Чернов, ты идиот!

А это я шиплю уже Мише, когда догоняю его в проходе.

На выставку Дали добираемся ближе к вечеру. Проводим там совсем немного времени, потому что уже нужно выезжать назад, в сторону дома.