Сводные

Артур на мою последнюю фразу лишь хмыкает и возвращается к еде. Кажется, он разделяет мое мнение относительно выноса сора из избы. Поэтому оставшуюся часть ужина мы проводим в пугающей тишине, как и то время, пока Артур подвозит меня домой. Он не открывает для меня пассажирскую дверь и не провожает до квартиры, как сделал бы раньше. Я глотаю шумно комок и нажимаю кнопку лифта. Несколько этажей и минут останутся позади, и я запрусь в своей крепости…

Но как только за спиной хлопает дверь, я закрываю глаза и рвано дышу.

Нет! Нет и еще раз нет. Я не готова к такому повороту. Мне страшно. Паника застилает глаза кромешной темнотой.

Он уехал.

Мы поругались.

Тщательно выстраиваемой мной мир рушится за доли секунды. Я сама его крушу как титан, разгневанный и дезориентированный.

Опускаюсь на пол, прижимаюсь спиной к стене. Мне холодно? Нет не холодно, но озноб бьет по телу, сотрясая то в крупной дрожи. Я боюсь… Боюсь опять остаться одна…

Глава 35

Ярослав

– Привет! Я тут! – сестра машет мне рукой и подзывает за предпоследний столик в самом дальнем конце небольшого ресторана быстрого питания, забитого студентами.

Сейчас самый разгар дня и многие обедают здесь из соседнего колледжа. Маша как раз работает в колледже и поэтому бывает тут не реже ее студентов. Я пробираюсь через снующую и шумную толпу и занимаю место напротив сестры, стягивая куртку.

– Привет. Давно ждешь?

– Неа, минут десять, не больше, – проглотив кусок бургера, отвечает Маша. Схватив салфетку, она утирает капельку соуса на губе и улыбается мне, все еще пытаясь прожевать свой обед. – Будешь что-нибудь заказывать или стащишь мой гамбургер?

Ее глаза устремляются на поднос с едой. Я киваю и забираю заказанный специально для меня бургер. Маша знает, как я не люблю бывать в подобных местах. Большое скопление людей на меня пагубно влияет. Хочется поскорее выйти на свежий воздух, чтобы тут же заполнить легкие никотиновой зависимостью. Наверное, пора бросать курить…

– Как дела?

– Ой, не спрашивай, – она отмахивается. – Моя голова скоро взорвется. Вот скажи, на кой черт я поперлась сюда работать? Зачем мне эта возня со студентами? Ну зачем, братец, зачем?

– Возможно, потому что на этом настояла твоя мать.

Маша хмурит брови и отворачивается, чтобы взглянуть на серое небо за высокими окнами. Погода будто ополчилась против нас и заливает дождями с пронизывающим до костей ветром. Интересно, будет ли в этом году зима ранней или опять ждать снега до новогодних праздников?

– Порой я тебе завидую, – выдохнув, произносит сестра, запуская пальцы в картошку. Зачерпнув соус, она смачно вгрызается в золотистую дольку, проглатывает ее и тянется за следующей. – Твои хотя бы не клюют мозг.

– Не думаю, что наших матерей стоит сравнивать.

Маша задумчиво кивает и больше не развивает тему, которую мы, несмотря на годы общения, стараемся обходить стороной. Да, годы. Я так и не признался матери, что знаком с сестрой… Настоящей сестрой.

– Как домой-то съездил?

Ну вот, еще одна тема, которую я хотел бы обойти стороной, но Маша вытягивает слово за слово, выворачивая меня наизнанку.

– Неплохо, – пожимаю плечами. – Думаю, даже лучше, чем я рассчитывал.

– Значит, и она там была, – в голосе сестры слышится нотка раздражения, которую она старается скрыть за улыбкой.

– Да была.

Нет смысла врать Маше, тем более тогда, когда она знает обо всем.

Я перевожу внимательный взгляд на сестру и получаю в ответ точно такой же – пронизывающий, изучающий, внимательный. Она ждет от меня всплеска эмоций, но все что я могу сейчас дать сестре, так спокойную улыбку.

– И как? Получилось?

Я сжимаю челюсти, чтобы не ляпнуть лишнего.

Маша знает многое. Нет, не так. Она знает всё. Не сразу, но я рассказал единственному человеку, кому мог довериться, всё, что произошло между мной и Ариной. Она готова была меня убить. Впрочем, и я готов был оторвать свою шальную голову.

Эмоции повели меня вперед три года назад. Я жил на эмоциях. Я тонул в них. Прошло три года. Ненавистные, уничтожающие…

– Я здесь. Я все еще жив. И да, получилось.

Хмыкнув, Маша опускает руку и достает из упаковки новую крупную золотистую картофелину, которую отчего-то не спешит запускать в рот. Задумчиво хлопает ресницами, продолжая сканировать мое лицо. Словно пытается найти ответ раньше, чем задаст вопрос. Однако я наперед знаю, что так волнует сестру.

– Расскажешь? – Ее голос тихий и взволнованный, вселяет в меня чувство смятения.

– Рассказывать то и нечего. – Пожимаю плечами и опускаю глаза, хаотично пытаясь отыскать на столе второй стакан с колой. – Она приехала на день рождения отца, хотя я уже и не ждал. Была там не одна.

– Значит, это правда, что у нее кто-то появился.

Кивнув, я осушаю стакан наполовину, но ощущение жжения так и не проходит.

– Жених. Он представился как ее жених.

Вместо ответа сестра ядовито хмыкает, опуская на стол обе ладони. От легкого шлепка я поднимаю глаза и вновь вижу вспыхнувшее пламя на дне ее зрачков.