Своенравная добыча

– Бритта я. Ух и диковинная внешность у вас, госпожа! Волосы что дотлевающий в очаге уголёк, а глаза-то как изогнуты не по-нашенски… А вот округлостей бы на боках побольше, да и спереди не хватает… И чем же вы повелителю по вкусу пришлись? Ума не приложу. Неужто наскучили ему местные девицы?

Я стиснула зубы.

Самой хотелось бы это узнать.

Глава 33

После ванны мне помогли одеться в чистое и принесли ужин – не кулинарные изыски вроде паштета из гусиной печени, но всё вполне сытное и вкусное. Сидя за столиком в одной из комнат, я ела, а Бритта разбирала мой сундук. К её ворчанию я уже даже начала привыкать и радовалась хоть такой компании.

– Вам обязательно нужны платья по местному обычаю! – говорила она, встряхивая вещи, которые доставала. – Ну что это такое? Тонюсенькое же! Дунь – и разорвётся! У вас там что, и ткать как следует не умеют? А ведь зима близится! Зимой без тёплых чулок и накидок никак!

Может, всё не так уж плохо в моём положении? Ко мне приставили служанку и даже поселили в довольно уютных покоях, которые когда-то принадлежали матери Эрланда. Может быть, я ему… хоть немного не безразлична?..

«Конечно не безразлична, – скептически ответила я себе. – Он тебя хочет уложить в постель. А как получит желаемое, так кто знает, что глупую княжну ждёт дальше?»

Эта мысль отрезвила, и я, отбросив пустые надежды, ещё энергичнее заработала челюстями. Мне нужно набираться сил. Чтобы противостоять этому мужчине и не поддаваться свойственным женщинам слабостям.

За всю свою жизнь я ещё ни разу не влюблялась. Только читала о любви в книгах и украдкой мечтала о ней. Но встреча с правителем Лундсфальда доказала, что в жизни всё совсем не так, как бывает в романах. Что мужские желания грубее и куда более приземлённые, чем там пишут. Что они вовсе не заключаются в том, чтобы с благоговением целовать женскую ручку да вести в танце.

Интересно, а Эрланд вообще танцевать умеет?

Да и разве пример Ильмы меня ничему не научил? Она ведь действительно провела ночь с мужчиной, не будучи его женой. Этого её поступка я до сих пор понять не могла – неужели простое любопытство может толкнуть на столь опрометчивый шаг? Такой позор… Ей ещё повезло, что в случившемся впоследствии обвинили меня…

Я встряхнулась, напоминая себе о том, что в настоящее время старшую дочь князя Ив-Лин никак нельзя назвать везучей. Неизвестно, жива ли она вообще. Может, кто-нибудь помог ей скрыться от её сопровождающих, чтобы избежать пожизненного заключения в монастыре?.. Но кто? Не отец ведь… и не княгиня Мильдана, хотя кто знает. Она ведь очень любила свою единственную дочь. Могла и придумать что-нибудь, чтобы ей помочь.

Однако едва ли я когда-нибудь узнаю, как всё было на самом деле.

* * *

Вечер клонился к ночи. Колдун редко покидал своё подземелье, но на этот раз Эрланд вызвал его к себе. Тот осмотрел раны правителя и удовлетворённо хмыкнул.

– А она неплохо их обработала и перевязала!

– Считаешь, её способности к врачеванию имеют отношение к её дару?

– Может быть. Думаю, когда княжна училась лечить, это, безусловно, сыграло свою роль, но пока дар не раскрыт, он не работает в полную силу. Учитывая, что девушка и сама пока о нём даже не догадывается.

– Да, уверен, что она ни о чём не знает, – заметил Эрланд задумчиво. – А скажи-ка… Почему меня так сильно тянет к ней?

– Тут всё просто, повелитель. Ваше тело знает, что в этой девушке ваше исцеление. Потому вас к ней и влечёт.

– Так дело только в этом?

– Разумеется! Неужели… что-то в вашем отношении к княжне столь разительно отличается от простого, только лишь более сильного, чем обычно, вожделения мужчины к женщине? Какие-то чувства?

– Нет! – мотнул головой правитель Лундсфальда, отгоняя смутные мысли, похожие на тени кружащихся вокруг огня белёсых мотыльков. – О чём ты говоришь? Какие ещё чувства я могу испытывать к ней, помимо желания взять её в постель и наконец-то достигнуть своей цели?

– Теперь она близка, повелитель, очень близка! Но только сначала вам нужно залечить ваши раны! И… вы ведь позволите мне увидеться с ней?

– Если это пойдёт на пользу делу, почему нет? Ты можешь её навестить. Только помалкивай о том, для чего она мне нужна!

Этим первым вечером Эрланд не пошёл к Аньяри. Он и так знал, что устроилась княжна со всем удобством. И распорядился также, чтобы за пределы женских покоев её не выпускали.

А ночью она приснилась ему. В этом сне – прорисованном до мельчайших деталей, удивительно ярком и жарком, как огонь – его добыча принадлежала ему по-настоящему, отдаваясь силе его желания. Её тело изгибалось под ним, глаза были блаженно прикрыты, с губ срывались громкие стоны удовольствия. Так же, как тогда в шатре, правитель касался её бархатной кожи, втягивал в рот твёрдые розовые соски, сжимал упругие ягодицы. Но сейчас ему было позволено гораздо больше.

Ему было позволено всё.

И он, раздвинув нежные бёдра Аньяри, снова и снова погружался в неё. Властно, алчно, неутомимо. Слыша её полные страсти крики и наслаждаясь всем происходящим.