Своенравная невеста

Вздохнув, Мэв принялась ходить по комнате. Наверняка он скоро появится, и она сможет раз и навсегда уяснить себе, что он за человек. Пока Мэв не сумела прийти к определенному выводу: то ли это самодовольный, бесчувственный негодяй, взявший ее в жены, не спросив даже согласия, то ли человек, который приготовил колыбель для будущего младенца, помог ее оскорбленной сестре, а потом наказал ублюдков за их преступление.

С трудом верилось, что в Кайрене могли уживаться два столь разных человека. Но выглядело это именно так.

Скрипнула дверь, и, обернувшись, Мэв увидела мужа, входящего в комнату.

От грациозных тренированных движений его мышцы еще заметнее играли на обнаженном торсе. Девушка с трудом заставила себя отвести взгляд.

– Если ты пришла, чтобы снова обвинить меня в каких-нибудь прегрешениях, то предупреждаю, я слишком для этого устал и не желаю ничего слушать, – почти застонал он.

Мэв нахмурилась, ибо в голове у нее было множество вопросов. Они должны поговорить о Фионе, но, кроме того, она не успокоится, пока не получит ответ на вопрос, который позволит ей больше узнать о своем муже.

– Если вам не нравятся тренировки, почему вы стали воином? Это кровавое занятие.

Кивнув, он налил в чашу воды.

– Да, но сама битва разгоняет мужчинам кровь. Ничто не может сравниться с ощущением, когда берешь верх над достойным противником.

Мэв удивленно смотрела на графа. Этот человек оставался загадкой, она его не понимала. Битва разгоняет кровь?

– К тому же обучение армии – это тяжелая дневная работа, которая отнимает мои силы.

– Отнимает ваши силы?

Килдэр плеснул водой себе в лицо, вытер его куском ткани, потом снова посмотрел на Мэв. Сине-зеленые глаза вдруг лукаво блеснули.

– Осталось еще одиннадцать дней, прежде чем я потребую тебя в нашу постель, – заявил он.

Мэв сглотнула. Эти слова подталкивали ее к ожиданиям, не имеющим никакого смысла. Может, это она сошла с ума? Может, это Кайрен довел ее до безумия своими поцелуями и ей захотелось ощутить ласку его рук?

Подавив безрассудные чувства, она быстро отвела взгляд и решила сменить тему:

– Милорд...

– Кайрен, – вздохнул он. Мэв улыбнулась.

– Вчера я обвиняла вас, но теперь знаю, что была к вам несправедлива. Я пришла, чтобы поблагодарить вас за то. что вы сделали для Фионы... и с ее насильниками.

Лицо мужа выразило удивление, и пару секунд он молча смотрел на Мэв.

– Я только выслушал твою сестру, – наконец произнес он. – А потом отделал парочку идиотов, чтобы они прочувствовали мои указания на собственной шкуре.

– Вы принизили свою роль, ибо только вы заставили Фиону поверить, что она может рассказать нам правду. И хотя мне отвратительно кровопролитие, я не могу отрицать, что удовлетворена вашим обращением с Фредди и его презренным дружком.

– Осторожно, милая Мэв, а то я могу стать беспощадным и к тебе.

– Я искренне благодарна вам.

– Это дело чести и мой долг, – серьезно ответил Кайрен. – Твоя сестра теперь и моя сестра. Я не потерплю скверного обращения со своими домочадцами, любой проступок будет наказан.

Он снова отвернулся, и Мэв наблюдала, как ее муж смывает гнев водой, растирая загорелые руки, шею, бронзовую грудь.

Взволнованная этой картиной, она поспешно опустила глаза.

– Да, я очень ценю ваши усилия. В последние годы большая часть домашних обязанностей легла на мои плечи. Флинн был слишком занят... – Она умолкла, осознав, что едва не выдала брата.

– Мятежом? – договорил Кайрен, изучающе смотря на жену. – И где твой брат? Кажется, я весь день не видел его паршивую физиономию.

– Я не знаю, – солгала Мэв и продолжила выбранную тему: – Джейн вышла замуж, родители умерли, кто же еще мог приглядывать за Лэнгмором, Фионой и Бригид?

– Я уже заметил. Это другая причина, по которой я выбрал в жены именно тебя.

Мэв согласно кивнула.

– Моя семья... Признаюсь, нам было нелегко. После того как мужа Джейн казнил прежний граф, вы можете представить себе ее чувства ко всем англичанам. Теперь и у Фионы появилась обоснованная неприязнь к вашим соотечественникам.

– Я прожил тут до восьми лет. Я не забыл, что тоже ирландец.

Нечто в его жестком тоне заставило ее умолкнуть. Обычно живое, выразительное лицо Кайрена теперь было замкнутым и бесстрастным. Может, его воспоминания о жизни в Ирландии причиняли ему боль? Почему-то ей казалось, что так оно и есть, но он наверняка не ответит, если она попытается спросить.

– Вы говорите не как мы, вам чужды наши устремления.

– И если без шуток, что же это за устремления?

– Мы хотим свободы, права жить так, как жили веками, без чужого вмешательства, – ответила Мэв.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой английскую политику, жена. Никто из нас все равно ее не изменит.

– Вы не обладаете влиянием? – спросила она смущенно.

– Нет, – засмеялся Кайрен. – Если бы оно у меня было, я бы сейчас находился в Испании, занимался собственными делами и радовался теплой погоде.

– Вам приказали ехать сюда? Он кивнул.

– Против моего желания, уверяю тебя.

– Но король Генрих сделал вас графом, – возразила Мэв.

– Будь у меня выбор, я бы сказал «нет».