Читаем Свои полностью

Благодаря моему дворничеству, и бабушка больше на свежий воздух выбираться стала. Здоровье ее все чаще подводит. На прежние прогулки сил уже не хватает. А тут я, — прежде чем начать убираться, во двор ее выведу, Тома прихвачу, и вот, гуляют, мои хорошие. А я за ними приглядываю и радуюсь.

Как-то весной в дальней части двора, которая пейзажный сад напоминает, крокусов насажала (еле в продаже нашла), а бабушке специально ничего не сказала. Зато как она обрадовалась, когда они зацвели! Это, конечно, не изящные степные брандушки, но чем-то похожи…

Мастер, хоть и отругала за самоуправство, но только для виду, для порядка:

— Не предусмотрено, — говорит. — Вот станешь озеленителем, будем планировать, согласовывать, утверждать. А пока не твое это дело. Будут жалобы, — сама разбирайся.

Но жалоб не было. Сердилась только мама, и то не из-за крокусов, — неприятно ей, что весь дом видит, как я дворничаю. И не один дом. Участков-то два, и на каждом по несколько домов. Зато на работе обещали, если буду справляться и еще участок возьму, — маневренную жилплощадь дадут. Правда, это исключение, ее же только иногородним предоставляют. Но дай бог, чтоб повезло, не хочется маму лишний раз собственным видом нервировать. Не получается у меня успешно и богато, — стараюсь хотя бы честно и тщательно. А выше головы не прыгнешь.

Новая запись.

Ходили с Екатериной проповедь слушать. И вот уже несколько дней я о ней думаю, хотя проповедь короткой была, — всего несколько минут. Батюшка про «дух времени» говорил. Говорил, что это не простая метафора, а реальный, вернее, персональный дух. Как ангелы-хранители или падшие ангелы. Это он, дух времени, отвлекает человека от главного, от тех чувств, которыми человек мог бы жить вечно. Отвлекает суетой, спешкой, пустяками. Научиться б еще понимать, где пустяки, а где что-то важное, научиться бы самой «жить с прилежанием» сейчас.

Да, я не умею как мама думать о том, как всем на свете лучше жить будет. Но я и не пытаюсь за других решать, мне бы за себя постараться как следует. И пусть мои маленькие усилия добросовестно и аккуратно прожить сегодняшний день кажутся смешными или мещанскими, но иногда этого достаточно, чтобы воздух вокруг оставался свежее и чтобы от больших бед удерживаться.

ЛЕНИНГРАДСКИЕ ГЛАВЫ

Глава 12. Ленинград военный

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман