Свои и Чужие (СИ)

Сразу за соседним от них столиком, попивая грендон и поедая пиццу, сидел Нарнис, одетый в темно-зеленые штаны и бежевого цвета футболку. Вид его выбивался из царившего вокруг праздника жизни. Взгляд темно зеленых глаз на бледном и исхудалом лице скользил от одного прохожего к другому, мятые с проседью волосы слегка шевелил прохладный ветерок, а недельная щетина придавала всему облику расхристанный вид.

Перевел взгляд на черный экран телефона и в отражении обнаружил несколько новых морщин на лбу и под глазами, прежде не наблюдавшихся. За последние месяцы Нарнис словно постарел на добрых два десятка лет. Включив дисплэй, увидел как стрелки подбираются к половине девятого.

Он сказал, что все получилось, только бы это был действительно он, неужели всё скоро закончится…Где же тебя носит, дружище?

Еще раз окинув взглядом набережную, остановил внимание на пинте со своим хмельным напитком. Пузырьки в золотистой жидкости, один за другим всплывали на поверхность.

***

Всю дорогу из Арании, Нарнис продумывал слова, которые скажет семьям своих товарищей. Как объяснить, почему он стоит перед ними живой, а их любимые люди мертвы. Прокрутил в мыслях десятки вариантов, но ни один не был правдивым, способным удовлетворить в первую очередь совесть самого раеоонца.

Путь на родину выдался такой же сложный, как и на на юг. Спустя пару недель после ранения, его и еще сотню раненных бойцов на пароме переправили обратно в Агернун.

А еще через семь дней, с помощью связей командующего Намэ, посадили на гуманитарный корабль, следовавший поражняком обратно на север в Сен-Абу, что в Мидлонах. Раненного снабдили провиантом и антибиотиками.

Весь путь домой, Нарнис не выходил из трюма, лихорадка и всеобъемлющая слабость поразили организм.

Его колотило в ознобе, а бред являл собой истинный кошмар. Сцены кровавой реки с телами будто на перемотке, крутились перед взором, разрывая сердце на части. Липкая испарина смешивалась со слезами, а мрак помещения сводил с ума. Шли дни, и Нарнис утратил им счет.

Ночью, находясь в десяти километрах от портовых причалов города Сен-Абу, пара членов экипажа, помогла раеоонцу покинуть судно. Снабдив обычной резиновой лодкой, выкинули того за борт, указав направление, куда грести.

Это было сурово, но то, что команду вообще удалось уговорить взять чужака на борт являло собой большую удачу. Как слышал краем уха Нарнис, капитан, и командующий Намэ были знакомы еще по эвакуации войск из Гинао. Поэтому моряк, хоть и с неохотой, но подсобить согласился.

Раеоонец потерял счет часам дрейфа по волнам. Энергии хватало, только пить воду и закусывать сухофруктами, дабы не преставиться от обезвоживания.

Наконец лодку вынесло на песчаную отмель. На грани полной потери сил, выполз на белый песок и перевернулся на спину, уставился в голубое, словно глазурь, небо. Редкие ленты перистых облаков лениво плыли на восток, а прохладная вода мерно накатывала на замызганную, гражданскую одежду, в которой целую вечность назад, они вчетвером прибыли на юг.

Через неопределенный промежуток времени, яркий свет застлала фигура человека. В замыленном очертании, Нарнис разглядел пшеничного цвета волосы, а когда зрение обрело четкость, и синие, как это проклятое небо глаза. Мидлонка, подумал он, вымученно ухмыльнулся. Эти чернявые физиономии аранийцев так достали за последнее время. Силы полностью кончились, Нарнис отключился.

Вновь синее небо, но теперь проступающее через плотные ветви хвойника. Ствол, башней вздымающийся вверх был выкрашен в оранжевый цвет, от падающих на него вечерних лучей редагии.

Раеоонец лежал в своей резиновой лодке, и явно далеко от берега. Сверху его укрывал легкий зеленый плед. Поднялся. Перед взором открывалось живописное зрелище.

Молодая пара согревалась возле костра. Редагия ушла на половину в горизонт, а крупные волны мерно накатывали на песок позади. Ветер развивал распущенные волосы женщины.

Заметив пришедшего в себя чужака, оба вскочили. Мужчина взял нож, увел спутницу за себя и замер. Раеоонец тем временем, трясущейся рукой вытащил из песка бутылку воды и сделал несколько больших глотков, под внимательные взоры хозяев.

- Спокойно, даю слово, я не создам проблем, — на всеобщем проговорил Нарнис, приблизился и грузно устроился у очага. Не смотря на по-летнему теплый воздух, парня била дрожь.

Струны напряжения у парочки ослабли. Немного поколебавшись, и они расселись по своим местам.

Наступила томительная пауза, нарушаемая лишь шумом трескающихся палений и накатывающих на песчаный берег волн.

- Моя жена нашла тебя вчера без сознания, раеоонец. По скарбу и татуировке, сложно поверить в то, что ты рыбак или моряк, — первым нарушил молчание коренастый мужчина с хмурым лицом и длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке в косичку. Говорил на родном Нарнису наречии. По пояс голый, атлетический торс его был густо испещрен разного рода татуировками: орнаментами, надписями и изображениями животных. Среди всего многообразия, в глаза Нарнису сразу бросилась та, что на груди- с игральными картами, черепом и цифрами.