Свой почерк в режиссуре

Это и взрослому тяжело пережить, а ребенку особенно трудно. Поэтому без правильного родительского поведения он с этим не справится. А родители, как водится, не могут себя правильно вести, потому что они тоже с этим никогда не сталкивались, и, если они к тому же не очень умные, они никогда не справятся без вашей помощи. Значит, необходим контакт. Поэтому важно знать, кто родители ребенка, чтобы они потом не писали на вас доносы, чтобы потом вас не судили за что-нибудь, и так далее. Это все важно.

Собрание я провожу отдельно с родителями и отдельно с детьми. И еще собираю отдельно всю группу и строго-настрого объясняю, что, если услышу хоть одно слово мата на площадке, то с этим человеком мы прощаемся мгновенно, и если замечу хоть одну бутылку из-под алкоголя на площадке, значит, этот человек больше здесь не работает.

В этих делах я достаточно жесток, здесь иначе нельзя. Я убежден – если есть дети на площадке, то атмосфера должна быть совершенно особая, тем более когда из этих детей приходится выжимать все соки, чтобы добиться результата.

У каждого режиссера, постоянно работающего с детьми, разумеется, вырабатываются свои приемы этой работы. Александр Митта, например, чуть что хватается за голову, орет – ребенок пугается и делает то, что он просит. Ролан Быков устраивал бесконечные игры с детьми. И так далее.

Мой прием очень простой. Как только я определяюсь с детьми – а я стараюсь сделать это как можно раньше, как правило, месяца за два до начала съемок, а лучше за три (за два – это уже предел!), – я немедленно начинаю их учить.

То есть с ними работают специальный педагог по мастерству, педагог по движению, педагог по вокалу – у них начинается настоящая актерская школа. Поэтому мои дети, практически во всех фильмах, независимо от того, в какой стране я их снимал, как правило, все вырастают в профессионалов. То есть если они у меня играли хоть какую-то серьезную роль, они становятся профессионалами, потому что прошли целую школу.

Я не говорю, что это хорошо, но по-другому я не работаю. Я не могу тратить драгоценное съемочное время на обучение ребенка. Поэтому детей готовят заранее. Разумеется, я в этой подготовке тоже принимаю активное участие, у нас разработана целая методика.

Есть такая расхожая фраза, что, мол, невозможно переиграть животное или ребенка – я с ней совершенно не согласен. Ребенка можно переиграть сколько угодно. Если его не научить, он, по моему убеждению, будет играть очень плохо, поэтому с ним необходимо заниматься. И вот эти два месяца мы – и я, и мои друзья, которых я приглашаю в качестве педагогов, – тратим на то, чтобы научить детей, и чем ближе к съемкам, тем больше эти наши занятия приближаются к той роли, которую нужно сыграть юному исполнителю. Сначала делаются всякие упражнения и этюды на тему роли, а по мере приближения к съемкам тренинг становится все более конкретным.

И, соответственно, когда мы подходим к съемкам, мои юные актеры уже, конечно, знают наизусть все, что касается их персонажей. Так что на съемках я не занимаюсь обучением: если бы я занимался обучением на съемках, я никогда в жизни не смог бы так быстро снимать. Потому что при том, что мы тратим уйму времени на это обучение, все равно приходится делать десятки дублей, чтобы добиться того, что нужно, а если еще человек ничего не умеет и его надо учить прямо тут, на ходу, то это просто безумие!

Кстати, очень помогает, если вам удается так подобрать детей, чтобы отношения между ними были примерно такие же, как и у персонажей, которых они играют. Например, на Петрове и Васечкине для меня было важно, чтобы исполнители этих героев были бы влюблены в исполнительницу роли Маши, и, пока я этого не увидел, юную артистку на роль Маши не утверждал.

То же и в «Войне Принцессы» – пока я не добился некой симпатии у исполнителей главных ролей, дело не двигалось. Как я этого добивался – это уже отдельный рассказ. Всяческими ухищрениями, вплоть до обманов. Но это было важно, им же предстояло играть любовь, а они поначалу друг друга просто не принимали. Но в конце концов я это переломил, и все сложилось.

Еще один существенный момент. Ребенок должен чувствовать, что он самостоятелен, что он наравне со взрослыми делает серьезную большую взрослую работу, за которую ему, кстати, платят деньги. Я считаю, что это крайне важное для него ощущение.

Вот, собственно, и всё о детях, хотя, на самом деле, это тоже очень серьезный аспект нашей профессии. Работа с детьми – вещь очень сложная. И чем основательнее вы к ней подойдете и тщательнее подготовитесь, тем большего успеха добьетесь.

Из последних картин с участием детей, которые я видел, на меня произвел сильное впечатление фильм «Возвращение» Андрея Звягинцева. Прекрасная работа с детьми! Когда я вижу такого уровня работу с детьми, я сразу понимаю, что это серьезный режиссер. Потому что для того, чтобы заставить детей так играть, нужно прекрасно владеть профессией.