Читаем Свой среди своих (СИ) полностью

- Двалин, да ты умнее своего брата! - только и смог сказать Торин, хлопнул в ладони и двинул его в плечо. Тот заворчал довольно, заулыбался.

- Я думаю, ты найдешь способ взять мистера Бэ за его чудесную задницу и заставить его сделать то, что надо.

- Даже думать не смей о его чудесной заднице! - Торин пригрозил Двалину кулаком, а потом, еще раз стиснув его плечо, поднялся на ноги.

- Только тихо, - велел Торин, - не говори об этом на всеобщем. И вообще, не говори об этом никому.

- Трепаться не привык, - фыркнул Двалин, - приятной тебе ночи.

- И тебе.

Торин, сияя, как луна, выплывшая из облаков, развернулся и пошел внутрь горы, разыскивая хоббита.

***

Бильбо едва успел прибежать на свое место. Внутри кипел бульон из разных чувств, и крепче всего была злость - на Торина, на Двалина, на их гадкое обсуждение, и на их план. Но одновременно было как-то больно и обидно за Торина. Бильбо в глубине ожидал, что избавившись от гнета Аркенстона, тот скажет ему спасибо, хоть и наивная это была надежда. Но все вышло иначе, совсем иначе. И ведь словами уже ничего не решить.


Додумать мысль до конца он не успел - Торин добрался до него, все еще довольный, с улыбкой на лице. Бильбо тут же вскочил на ноги.

- Не прыгай лишнего, - посоветовал Торин, схватил его за плечи, - тебе не полезно.

Бильбо смолчал, боясь выдать себя, просто посмотрел ему в глаза. Одновременно хотелось и по шее Торину врезать, и больше не видеть его никогда, и, в самой глубине души - обнять и поцеловать в ухо. Но на это желание слоями, как на праздничный пирог, наслаивались обида, гордость, мстительность и прочие чувства.

- Что молчишь, воришка? - Торин стиснул его плечи. - Подумал над своим поведением?

- Думаю о том, что ты ведешь себя, как последняя сволочь, - признался Бильбо и невольно зажмурился, ожидая удара за дерзость.

- Чего пришипился? Я тебя бил хоть раз? - спросил Торин. Бильбо вздохнул и отвел взгляд. Уставился в пол, стараясь не думать о тяжелом прикосновении к затылку и пальцам, поглаживающим волосы. Почувствовал запах сладкого вина, исходящий от Торина, заглушающий и подчеркивающий остальные. Не хотел иметь с Торином дела и хотел одновременно. Отталкивать гномьего короля бесполезно было, да и попытка позвать на помощь принесла бы больше вреда, чем пользы.


- Хотя надо было бить, - вздохнул Торин и потянул за волосы цепко, вынуждая его запрокинуть голову. Бильбо ахнул, почувствовав, как горячо сомкнулись губы на шее, запах вина стал ярче, заставлял почувствовать себя в опасности.

- Я не хочу тебя. Руки убери.

- Кто будет спрашивать? Раздевайся, - холодно приказал Торин, размял мышцы и опустился на спальник. Бильбо, не глядя в его сторону, все же разделся неторопливо, путаясь в пуговицах, потому что сопротивляться было глупо, Торин все равно возьмет свое, только еще и одежда пострадает. Надо же, в самом начале похода только и думал, как бы пристроиться под Торина половчее, а сейчас - наоборот. Хотя знал, знал ведь, что с Торином не может быть долгого счастья.

- Чего медлишь? - поторопил тот. - Глаза открой и смотри на меня. Или ты эльфов ненаглядных себе представляешь?

- Тебе приятно, да? Приятно делать мне больно, - догадался Бильбо.

- Мне хочется делать тебе больно, - не стал отрицать тот.

- И как, легче становится?

- Не особо, - признался Торин, поднялся и взял его запястья в свои, - если б я тебя с парапета выкинул, было бы легче, наверное.

- Ах ты… - Бильбо пнул его. - Иди, выкинь тогда!

- Всегда успеется, - возразил Торин, потянул его руки в стороны, рассматривая округлившийся животик. Бильбо сглотнул, напряженно стиснул челюсть, почувствовав себя совсем беззащитным, не только себя, но и ребенка. По шее скользнула щекотная капля холодного пота. А Торин молчал, поглаживая его вполне осторожно и ласково, так, как надо было, так, как хотелось. Бильбо тихо взвыл, почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы.

- Я тебя не обижу, - тихо сказал Торин, добавив что-то на кхуздуле, явно обращаясь не к хоббиту. Нараспев прочитал что-то на своем языке, не то песню, не то стихи, Торин опустился на колено и прижался ухом.

- Ждешь, что тебе ответят? - не сдержался Бильбо, которого от одновременной нежности и холодности Торина просто наизнанку выворачивало.

- Второй папа у тебя идиот, - сказал Торин, коротко прикоснулся губами хоббиту повыше пупка и продолжил, - он хотел, чтоб все стало плохо. Но не расстраивайся, он не со зла. Просто он глупый полурослик.

- Да пошел ты! - воскликнул Бильбо и выругался на кхуздуле. Уж чему, а ругаться за время путешествия он научился. Торин расхохотался, поднявшись с колен, и рванул вниз его брюки.

- Да не зажимайся ты, - проговорил он, быстро раздеваясь сам, на этот раз полностью. - Мне нравится, как ты выглядишь сейчас.

- Говорят, грудь вырастет, - поделился тайным страхом Бильбо.

- Пусть растет, - пожал плечами Торин, - у наших такое редко, но тебе пойдет.

- Здорово, - кисло фыркнул Бильбо, - столько лет прекрасно жил холостяком!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство