Своя на чужой территории

Ольга Захаровна, всегда привыкшая сравнивать и оценивать, дочерью была довольна. Спокойная, покладистая, послушная девочка. «Свет в окошке», да и только! Но, погруженная в работу, не заметила классный руководитель и мама, как выросла девочка, попала под влияние одноклассника Алика Царегородцева и влюбилась, наивная дурочка.

– Дочка, что ты в нем нашла? От него опасностью на километр веет! Он слова доброго ни про кого не скажет. Родители в тюрьме сидят.

– Мама, мне с ним интересно.

– Приглядись внимательно – он с Жанной дружит, у них любовь.

– Любовь, мама, – это когда любят двое! А Жанна за ним просто бегает.

– А он, конечно, любит тебя?

– Да, он любит меня!

Ольга Захаровна тяжело вздохнула, и вздох растворился в темноте комнаты. Если бы она сразу поняла, насколько все серьезно и как далеко зайдет! Она бы «выжгла каленым железом» эту глупую любовь.

Алик был обаятельным подлецом. Она знала такой тип – такие способны с милой улыбкой угостить вас кофе со стрихнином. Надо было пойти к нему домой, устроить скандал, поговорить с теткой, запретить встречаться с дочерью. Наконец, перевести в другую школу. Но она опоздала. Когда Натка сказала ей о своей беременности, сказала просто и обыденно, будто ничего не произошло, стало поздно.

– Мама, я жду ребенка. Мы с Аликом скоро поженимся, а пока переведи меня в вечернюю школу.

Ольга Захаровна, не ожидавшая такого удара от любимой дочери-тихони, завыла от собственного бессилия.

– Как ты могла?! Как ты могла?! Все к черту! Институт, будущее. Что ты наделала! На меня в школе будут смотреть, как на изгоя! Глупая идиотка! Я бы придавила этого поганца своими руками. Давай делай аборт!

Наташка казалась спокойной.

– Мама, не говори ерунды!

Тогда Ольга Захаровна побежала к бывшему мужу. Благо отношения они продолжали поддерживать и с дочерью Николай общался.

– Коля, нужно что-то делать! – Женщина была в отчаянии. – Поговори с ней! Она себе перечеркнула будущее. Упертая, вся в тебя.

Отец встретился с Наташей, поговорил, но дочь не отступала, и отцу стало ее жаль.

– Ольга, не дави на нее! Ты как гусеничный трактор – где пройдешь, ничего живого не остается. Пожалей ее по-женски. Пойми, посочувствуй. Ты ведь сначала мать, а уже потом учительница и классный руководитель.

Николай обожал дочь, и она была для него самой лучшей, и все, что он делал, было для нее и ради нее. В отличие от отношений с матерью, Натка всегда знала, что у папы найдет любовь и поддержку, а на какие-то шероховатости, маленькие обиды он просто не обратит внимания. Слова Николая женщину немного успокоили. Может, он прав, когда говорит про трактор? Хотя и было очень обидно. Но она знала, что бывший муж всегда «режет правду», какой бы неприятной она ни была. Он умел быть и романтиком – рассказывать дочери про особенности мужского восприятия мира, словно заставляя ее смотреть на вселенную по-другому. Тогда впервые у Ольги, глядя на то, как они разговаривали, держась за руки, родилось мучительное сомнение: зря она в юности поспешила расстаться с мужем. Он и сейчас, как мужчина, интересен: высокий, стройный, поджарый, с красивыми руками и крупным носом, который его ничуть не портил. Впору на обложку любого журнала. Но дело было не во внешности, а в том, что Ольга Захаровна сама лишила дочь мужского внимания. А сейчас она никак не могла понять и принять выбор дочери. Не для такого человека, как сын вороватых торгашей Алик Царев, она лелеяла и берегла свою Наташеньку. Беременная Наташа перешла в вечернюю школу, переехала жить к Царегородцеву, в маленький теткин домик. Сам Алик спокойно доучился в выпускном классе. Ольга, не привыкшая ни лгать, ни притворяться, терпела изо всех сил и даже не возразила директору школы, когда услышала:

– Вам бы сейчас не высовываться, Ольга Захаровна. Вы, как мать и педагог, потерпели полное фиаско.

Когда родился Роберт, Николай и Ольга помогали «молодым» как могли. В этот период, как ни странно, Наташа сблизилась с отцом, а с матерью, наоборот, почти не общалась. Но именно Ольга Захаровна через своих бывших учеников устроила сначала зятя на работу, потом дочь в библиотеку, а внука в ясли.

Несчастья случились одновременно: умерла тетка Глаша и исчез Алик. Наташе с сыном пришлось вернуться к матери. Ольга узнавала и не узнавала дочь: от прежней живой, энергичной девушки осталась одна усталая, безучастная ко всему физическая оболочка.

– Алик не мог сбежать, мама! Значит, что-то случилось! – как заведенная твердила Наташа.

Ольга Захаровна, радуясь возвращению дочери и внука, кивала и соглашалась, внутренне твердо уверенная в том, что зять просто сбежал, устав от тягот брака и раннего отцовства. Она согласилась вместе с Наташей подать заявление на розыск, потом несколько раз ходила на прием к следователю, который разводил руками и советовал надеяться.

Бывший муж опекал дочь, Ольгу и не спускал с рук маленького внука. Он окружил их вниманием и заботой, словно стал твердой почвой под их ногами, но изменить судьбу дочери не смог.