Продолжает наслаждаться и слушать. Берет с полочки свою бритву, раскрывает, споласкивает кровь, правит о ремень висящих рядом брюк и аккуратно бреется.
Мальчик точно так же мокнет в ванне. На доске поперек — лимонад и пирожные. За стеной прекрасно играет скрипка! Мальчик, жуя, в такт поматывает головой и даже прикрывает глаза.
Это играет пластинка на проигрывателе. А старик в комнате мальчика читает какую-то тетрадку. Хмыкает и едет к ванной.
— Я тут прочитал у тебя про эту Леру, — говорит, открыв дверь.
Мальчик вскидывается, опрокидывая в воду яства с доски:
— Кто вам позволил! Как вы могли!..
— Мы родственники. Мужчины. Чего такого. — Старик невозмутим. Вылавливает пирожное и нашлепывает мальчику на голову:
— Не мандражэ. Пригласи ее в гости, сыграй на скрипке, угости шампанским. Ты талант, бабы это любят.
— Это вас не касается! Чужой дневник! — мальчик возмущен.
— Предпочитаешь страдать и заниматься онанизмом в ванной? — осведомляется старик.
Вылавливает плавающую бутылку и выливает остатки лимонада в ванну:
— Я сказал — худеть?
Старик придирчиво смотрит на весы, где стоит мальчик:
— Ну вот… полета баксов ты уже заработал. К снаряду!
Мальчик измученно приседает с гантелями, падает.
— А что у вас… с ногами?.. — спрашивает он, сидя.
— Подойди, — говорит старик. — Задери штанины.
Мальчик задирает ему брючины. Ноги в татуировке: «Они устали».
По лицу мальчика текут слезы. Это он режет лук на кухне. Старик руководит приготовлением яичницы:
— Теперь разложи колечками по сковороде… А сверху колбаску…
Мальчик разбалтывает и льет на сковороду яичную смесь, масло брызжет, он отскакивает, спотыкаясь, плюхается старику на колени.
— Я же сказал — худеть… — Старик морщится от боли.
Едят в комнате за столом. Старик наливает рюмки — себе больше.
— Яичница требует водочки, — наставительно говорит он, чокается: — Будем здоровы! — Выпивает.
Мальчик отчаянно проглатывает и замирает с открытым ртом.
— Ты запей, — советует равнодушно старик.
Мальчик наливает лимонада, и старик отбирает у него стакан:
— От него толстеют.
Мальчик остается сидеть с разинутым ртом.
На плите вскипает кружка воды. Рука старика нечувствительно снимает ее с огня, всыпает сверху пачку чаю, помешивает ложкой и ставит обратно. Лезет пена; снимает кружку и накрывает блюдцем.
— А накрывать зачем? — спрашивает пьяноватый мальчик.
— Чифир должен запариться, — поучает старик.
Закуривает, дует на кружку — и через затяжку схлебывает глоток. Протягивает кружку и сигарету мальчику:
— На-ка… хватани.
Мальчик неумело повторяет.
— День был неплохой… на свежем воздухе… — рассуждает старик, щурясь в дыму. — Взбодримся, — отхлебывает. — Теперь неделя курорта… сиди себе да кури, пока соберутся.
— Кто соберется? — спрашивает мальчик.
— Меньше знаешь — дольше живешь, — неприязненно отвечает старик, шаря в пустой пачке. — Сбегай-ка за сигаретами.
Накинув курточку, мальчик вопросительно ждет.
— Ты еще здесь? — раздражается старик. — Чего?
— А… деньги? — мнется мальчик, виновато теряясь под его взглядом. — У меня нет больше…
— Это тебя в школе учили клянчить? «Де-еньги». Щенок. Ничо не знаю! — злится старик. — Укради! Не умеешь украсть — заработай! И не вздумай возвращаться иначе, — ласково и зловеще улыбается. — Дверь не открою. Пшел!
Мальчик на лестничной площадке — в чужую открытую дверь:
— Витька, ты что, четыре тыщи всего. Ну ты же мне должен, ты же обещал отдать… У, жила! — Дверь захлопывается.
Мальчик переминается в веренице мелких продавщиц на улице: у них водка, колбаса, сигареты, косметика.
— Водочка! Холодная водочка!
— Сахарные трубочки!
Мальчик упорно косится на сигареты у старушки рядом.
— Авторучка. Хорошая авторучка, — несмело говорит он. — Всего за три тысячи.
Толпа людей идет мимо.
— Копченая колбаска! — выпевает голос.
— Простите, вы бы не поменялись со мной — за авторучку пачку сигарет? — просит мальчик старушку-соседку-сигаретницу.
— Еще чего, — сурово отрезает она, вопреки доброй внешности.
На перекрестке у светофора пацаны лет десяти моют стекла останавливающихся машин, берут деньги.
Мальчик смотрит, достает носовой платок, мочит в луже и бросается к вставшему лимузину, трет лобовое стекло, развозя грязь.
Вдруг его лицо обдает струйкой воды из-под дворника.
— Ты что мне, говнюк, стекло мажешь? — орет шикарный парень за рулем и срывается, обдавая мальчика грязью из лужи.
Замерев среди потока мчащихся машин, он не может пересечь полоску пространства до тротуара.
А когда, наконец, машины встают на красный и он достигает тротуара — тут же получает в глаз.
Ударил взрослый парень, а пацаны прыгают рядом и жалуются:
— Приперся, никогда его не было! Дай ему еще, Никита!
Никита пинком гонит мальчика:
— Еще здесь увижу — яйца оборву, понял?
У касс метро он пробует клянчить мелочь — грязный, с фингалом:
— Извините… на жетон не дадите… я кошелек дома забыл…
Никто не обращает внимания. Среднего достатка мужик сует ему жетон. Мальчик переходит к очереди у соседней кассы:
— Жетончик не купите?..
Рука берет у него жетон — и типичный алкаш приказывает:
— Давай отсюда… ну!! Вали!