Сволочь ненаглядная

На звонки никто не отвечал. Удивленная Зоя, твердо знавшая, что соседи дома, толкнула дверь. В гостиной ее поджидала страшная картина: на диване – Егорушка с ножом в груди, рядом Анжелика, вся в крови, а на полу, у окна, труп Петра. Нашлась и оставленная на столе записка: «Простите, люди, жить не хочу, а сироты никому не нужны».

Зоя чуть было не упала в обморок, но тут услышала с дивана слабый стон и кинулась вызывать «Скорую помощь».

Анжелику удалось спасти, девочка долго болела, но выжила, Егорушку и Петра похоронили на местном кладбище. Двор гудел, обсуждая происшествие. Неведомо откуда разнесся слух, будто Кавалерову в милиции сообщили, что его жена жива и проживает спокойненько в Москве с другим мужиком. Но так это или нет, точно не знал никто, участковый мрачно хранил молчание, а вернувшуюся из больницы Анжелику люди побоялись расспрашивать.

– Небось эта дрянь удачно в столице пристроилась, так пусть про нее всю правду напишут! Пусть все знают, что она убийца! – горячилась соседка.

– Егора убил Петр, – попробовала я поспорить.

– Нет, – отрезала Зоя, – Наташка! Не тот убийца, кто курок спустил, а тот, кто пистолет в руки вложил.

Я не нашлась, что ответить.

– Ты ведь знаешь, где эта гадина живет? – вздохнула Зоя.

– Нет, – быстренько сказала я.

– Знаешь, – настаивала женщина, – да не волнуйся, выпытывать не стану. Мне на эту стервятину смотреть противно, а ты сделай доброе дело, передай Наталье Андреевне кой-чего.

Зоя встала и вытащила из ящика стола небольшой конверт.

– Вот, вручи госпоже Кавалеровой, или как там ее теперь зовут, и скажи, что ни мужа, ни сына, ни дочери у нее теперь нет.

Сидя в электричке, я открыла пакетик и вздрогнула. На колени вывалились фото. Маленький гробик, заваленный цветами, внутри виднеется крохотное, кукольное личико. Рядом большая домовина, где спит вечным сном худой мужчина с длинным, каким-то неправдоподобным носом. На следующих карточках – голая могила с простым, самым дешевым железным крестом и фотографиями хорошенького кудрявого мальчика и грустного мужика…

* * *

Домой я вернулась к восьми часам, расстроенная и злая. Ну и что я узнала? А ничего – брошенный Натальей Андреевной мальчик не тот Егор, он никакого отношения не имеет к Насте и никак не может быть ее братом.

Когда я вползла на кухню, домашние мирно пили чай. Увидав меня, они разом поставили чашки и повернули головы.

– Чего так глядите? – удивилась я.

– Ничего, – быстренько сказала Юля.

Кирюшка хихикнул, а Катя предложила:

– Чаю хочешь?

– Нет.

– Понятно, – бормотнул Сережка, – сыта любовью.

– Что ты сказал? – удивилась я.

– Да так, – хмыкнул парень и подцепил еще один кусок торта.

Нет, с домашними определенно творилось неладное.

Даже Муля и Ада, затаив дыхание, следили за мной карими глазами, даже Рейчел, казалось, хочет что-то узнать. А кошки просто нагло заорали, завидев мою физиономию.

Недоумевая, что же у нас происходит, я с наслаждением приняла душ и растянулась на диване. Итак, завтра…

В эту секунду вошла Катя.

– Слышь, Лампа, – строго заявила она, – конечно, это твое личное дело, но я считаю, что личных дел в нашей семье нет.

– Ты о чем? – не поняла я не слишком связную фразу.

– Ладно, – ответила Катя, – скажу просто, быстро колись, что за мужик?

– Какой мужик?

– Да будет тебе, – отмахнулась подруга, – к которому ты на уик-энд ездила!

Тут только я вспомнила про кавалера из банка, шикарного блондина с дачей, «Мерседесом», теннисным кортом, а в придачу еще и сироту…

– Ах, это… Не волнуйся, у нас все кончено, он мне не понравился.

– Смотри, – пригрозила Катя, – замужество дело серьезное, ты не одна…

– Сказала, не волнуйся, я отшила кавалера. Кстати, откуда узнала про мою поездку?

– Юля сказала.

– Вот противная! Я просила промолчать, а она всем растрепала!

– Не сердись, – улыбнулась Катюша, – она сообщила только мне, а я умею хранить тайны.

Не успела за Катей захлопнуться дверь, как в комнату влетел Кирюшка.

– Слышь, Лампушечка, хочешь, кухню вымою? Ну посуду, пол, плиту?

– Ты двоек нахватал?

– Нет.

– С чего тогда припадок хозяйственности?

Кирюшка плюхнулся около меня на диван и пробормотал:

– С тобой хорошо, ты мне просто родная мать!

– Говори сразу, чего надо? Брюки порвал? Или к директору в школу вызывают?

– Что уж, я разве такой корыстный? – взвился мальчишка. – Просто решил зайти сказать тебе про свои чувства.

– Спасибо, дружочек, я тоже очень тебя люблю, – растрогалась я.

– Только не уходи от нас, – прошептал Кирька, – нечего замуж отправляться, вон мама четыре раза пробовала, а толку!

Я села на диване и начала потихоньку закипать от злобы.

– Интересно, кто наговорил глупостей о моей предстоящей свадьбе?

– Юля, но я поклялся, что никому не скажу, – выпалил Кирка.

– Это неправда, она перепутала, никакого жениха нет, а если вдруг появится, первым делом я тебе покажу.

– Йо-хо-хо! – завопил Кирка, выскакивая из спальни.

В дверях он налетел на старшего брата и тут же получил звонкий щелбан.

– Слышь, Лампец, – завел Сережка, притворяя дверь, – конечно, я понимаю, ты устала, но надо поговорить.