Сыграем с огнем? (СИ)

Перстень затих; внезапно к ней подошел Бейбарсов — и, положив руку на покоящуюся на плече отца тонкую кисть девушки, вновь наполнил кольцо разговорной магией. Всесильный некромаг мог и это — и Гроттер почувствовала к нему глубокую, бесконечную благодарность. Как и перстень, засветившийся мягким светом…

Отец и сын вновь начали общаться на латыни — и немногие знания Тани позволили понять, что те говорили о ней.

Они шутили и смеялись, обсуждали какую-то ерунду… А потом Лео делился полезными секретами полета на контрабасе, уловками и приемами.

Час минул слишком, слишком быстро — вспышка, и игроки сборной Вечности начали исчезать. А затем и ее «отыгранные карты».

Тане еще было, что сказать, но времени уже не оставалось. Наверное, Лео понял все и так…

— Прощай, — сказала Таня.

Леопольд улыбнулся; он не прощался.

Глеб удержал покачнувшуюся девушку. Будь проклят Бессмертник, придумавший эту пытку! Смириться с осознанием потери и жить дальше — одно, но терять из раза в раз, привыкать терять — сложно. Таня думала, что давно поборола эту тоску; оказалось, нет. Появление Лео разбередило старую, все еще не зажившую рану. Гроттер вновь ощущала одиночество — и ничего не могла с этим поделать.

Остаток вечера прошел смутно.

Она пыталась веселиться с драконболистами, пыталась делать вид, что веселится. Пила с ними, играла в перебрасывание бутылок (воротами служили сдвинутые столы), даже танцевала с кем-то — разумеется, более остальных с Глебом. Обнималась с бактрийской ведьмой, целовалась со Склеповой, шутила с бабаями — получив от нее, еще ребенка, поражение, те испытывали к ней особый трепет… И все, нацепив невозмутимую, сдержанную, почти что каменную улыбку; не девка ж малая, чтоб рыдать.

К Гроттер подлетела Грызиана Припятская.

— Что Вы можете сказать, Татьяна, после такого сюрприза от вечера? Как Вы себя чувствуете?

Девушка сжала руку в кулак — и улыбнулась.

— Я хочу сказать Магществу, и в особенности господину Кощееву, огромное спасибо за возможность пообщаться с отцом — пусть только один час. Это очень… — ее голос на мгновение дрогнул, — много для меня значит. Как и честь быть здесь, в обществе такого количества знаменитых игроков драконбола…

— Полагаю, общаться с Вами — честь для всех не меньшая. Вы навеки вошли в историю спорта. Теперь, пять лет спустя, как Вы можете оценить ту победу над сборной Вечности?

— Она была бы невозможна без Глеба, — выдавила Таня.

Хотите — получайте, цепляйтесь за слова!

— О, эта роковая любовь…

Гроттер ослепило вспышкой фотокамер, и она спрятала лицо в плече некромага.

— А теперь — последняя приятная новость, — объявил председатель Магщества в микрофон, — через десять дней сборная Тибидохса встретится в новом соревновании со сборной Вечности. Несомненно, Татьяна Гроттер, Глеб Бейбарсов и их прекрасный тренер вновь порадуют нас потрясающими результатами! Великая любовь, мастерство и усердие — вот, что спасут всех!

В зале стало очень тихо… На упомянутых смотрели все присутствующие — но Тане, отчего-то, было глубоко плевать.

Она встретилась глазами с Соловьем: тренер оказался ни капли не удивлен.

— Это было логично, — произнес завуч Тибидохса.

Медузия залпом осушила стакан с коньяком…

— П…ц, — смачно выругался Ягун. Обычно комментатор не позволял себе настолько резких выражений — но других мыслей эта ситуация у него не вызывала.

— Ты понимаешь, Ягун?! КАК они ее подставили?! — с горечью зашептала Катя.

Лоткова была готова к любому матчу, но не со сборной Вечности. Что ж, — на таком маленьком сроке, как у нее, еще можно было обойтись без последствий возможных травм. А Ягуну она расскажет позже, после матча.

Необходимость красоваться дальше пропала — и Таня под руку с некромагом ускользнули из зала.

Веселье, уже основательно утихшее, еще продолжалось; многие драконболисты разбились по интересам и тоже удалились в гостевые коттеджи. Они стояли в тени домика, совершенно одни — и Гроттер, наконец, дала волю своим эмоциям.

Какое-то время она беззвучно вздрагивала, положив голову на грудь некромага — а тот гладил ее по спине…

— Таня, — тихо сказал он, взяв ее за подбородок.

Девушка с жаром отвечала на его обжигающие, утягивающие в водоворот, поцелуи, пытаясь исчезнуть в них… Поцелуй некромага не забывается — и она стремилась вытеснить ими весь этот вечер…

О последствиях своего поведения она подумает завтра. Ее сознание было абсолютно чистым и открытым для некромага — она выложила себя перед ним, точно распахнутую книгу… Позволила проникнуть в каждую свою мысль, в самую глубь души. Их, кажется, видели посторонние — но Тане было все равно.

Будь проклят Кощеев! Всю дальнейшую жизнь она с нежностью и щемящей болью вспоминала подаренный ей час — эту издевку со стороны Магщества. Терять, вновь и вновь… Слишком тяжело.

Когда девушка успокоилась, Бейбарсов отвел ее на крыльцо, где передал Гробыне. Делегация от Тибидохса вернулась в полном составе… Заметив сочувствующий, но неодобрительный взгляд комментатора, Таня только вскинула подбородок: кому она должна отчитываться? Почему кого-то вообще заботит, с кем она целуется?!