Сын Архидемона. (Тетралогия)

— Кстати, голос у тебя тоже изменился, — сообщил Джемулан. — Твой реальный тембр к этой личине… не очень подходит.

Дверь на крышу была закрыта изнутри. Джемулан посмотрел на меня с видом строгого экзаменатора — разве что блокнот не достал. Сам он явно не собирался ничего делать.

Впрочем, запертая дверь — одна из тех проблем, которые я решаю одним движением руки. Полоснул аккуратненько когтем — и замок разваливается надвое. На площадке девятого этажа никого не оказалось, так что нашего появления никто не заметил.

Выйдя из подъезда, я запоздало сообразил, что одет не по погоде. Нет, мне-яцхену никакая одежда вовсе не нужна — я и в Антарктиде не замерзну. Но вот моя нынешняя личина… девушки обычно не разгуливают по декабрьской Москве в легоньком сарафане и босоножках. Снег идет, сугробы кругом — а я тут в таком виде. Неудивительно, что прохожие сразу начали оглядываться.

— Мне нужно сменить костюм, — заявил я, ковыряя волшебный кулон. — Эта штука может что-нибудь сделать?

— Я бы на твоем месте не трогал камень лишний раз, — предупредил Джемулан. — Если превратишься обратно в демона, местные дикари могут неадекватно отреагировать.

— Сам знаю. И я не демон.

Я попытался выпросить у жадного сида хотя бы дубленку — ну чисто чтобы не отсвечивать, — но он наотрез отказал. Оказалось, что его костюм-перевертыш — единое целое. Если одна из его частей отдалится от остальных, то просто растворится в воздухе.

Я уточнил, насколько должна отдалиться часть одежды от целого. Джемулан ответил, что шагов на двадцать. Я пообещал, что так далеко отходить не буду, так что ничто не мешает ему поделиться дубленкой. Однако Джемулан все равно отказал.

— Но почему?! — не выдержал я.

— Потому что я не могу допустить, чтобы мою одежду марал кто-то подобный тебе, — высокомерно сказал сид. — Как я потом буду ее надевать, об этом ты не подумал?

— Так бы и сказал, что брезгуешь. Врать-то зачем было?

— Я пытался пощадить твои чувства.

— Как-то хреново у тебя это получилось.

— Ты слишком много от меня хочешь. Будь благодарен уже за то, что я дружески говорю с тобой несмотря на все то отвращение, которое ты у меня вызываешь.

— Спасибо тебе, барин, — поблагодарил я, удерживая левой нижней рукой хвост. Он рефлекторно пытался вонзиться Джемулану в шею. — Век твоей доброты не забуду.

Шагая рядом с этим сидом, я с ностальгией вспоминал Аурэлиэль. У нее я тоже вызывал тошноту, но она хотя бы отворачивалась, когда блевала.