Сын для инопланетного воина

Лилат мяукнула, и капитан прижал ее к себе, его хвост в защитном жесте обвился вокруг ее спины.

— Ты голодна, малышка? Тебе не стоит так далеко забредать.

Ее хобот погладил его по лицу, у Кестова сжалось сердце, когда он вспомнил, что малышка тоже покинет его. Он привязался к этому маленькому существу.

— Как я выгляжу?

В дверях появилась Мэрайя, и у него пересохло во рту. Капитан дал ей свою самую маленькую рубашку, но она все равно была велика для ее миниатюрной фигуры. Вырез соскользнул с одного плеча, обнажив изящные ключицы, а подол доходил до колен, демонстрируя соблазнительные изгибы бледной плоти. Мэрайя завязала поясок на талии сложным узлом, подчеркивая пышные изгибы.

— Ты прекрасно выглядишь, — искренне сказал он ей.

Щеки Мэрайи снова приобрели восхитительный розовый оттенок. Очень увлекательное явление.

— Моя обувь у тебя?

Кестов постарался скрыть ухмылку. Мэрайя сняла туфли, как только он уложил ее в каюте предыдущей ночью. Одна из них попала ему в голову, но он был слишком очарован ее действиями, чтобы возражать. Мэрайя двигалась так грациозно, как будто танцевала под музыку, которую могла слышать только она. После того как она уснула, Кестов нашел вторую туфлю там, где она упала на его стол.

— Она в кладовке.

Она бросила мимолетную улыбку, доставая туфли, а затем наклонилась, чтобы надеть их. Ткань натянулась на сочных изгибах ее попки, и член снова запульсировал. Был ли Кестов когда-нибудь раньше так чувствителен к женщине? За эти годы он несколько раз пытался завязать отношения с женщиной, хотя и знал, что сможет найти истинное удовлетворение только с женщиной цире. Ни одна из этих женщин не казалась ему подходящей, и его член оставался расслабленным. Никто и никогда не возбуждал его так, как Мэрайя, просто своим запахом и движениями.

Мэрайя подошла к нему и погладила мягкий мех Лилат.

— Она такая милая. Как малышка оказалась у тебя?

— Я торговец. Во время нашей последней поездки на Страшиман Малдост должен был торговать саженцами пристидиан. В итоге он выторговал ее мать, — мрачно ответил капитан.

— Он купил беременную самку?

— В защиту скажу, что он не знал, что самка беременна. И когда я понял, что он сделал, мы были уже в нескольких днях пути. Я был так сосредоточен на попытке найти еще одну зацепку о местонахождении брата, что не хотел тратить время на возвращение.

— Ты должен вернуть ее обратно.

Черт. Кестов знал, что Мэрайя права — в последние несколько дней он пришел к такому же выводу. Несмотря на финансовые потери и немалый риск столкнуться с Патрулем, это было правильным решением.

Глаза Мэрайи наполнились слезами.

— Вы забрали самку с ее планеты. Она осталась одна в незнакомом новом месте.

Кестов подозревал, что ее слезы вызваны не только слонга, и его хвост обвил ее талию, притягивая к себе.

Я позабочусь о том, чтобы слонга и ты вернулись домой, — это была клятва.

Глава 10

Мэрайя вытерла глаза и улыбнулась Кестову. Он рассказывал так искренне, что она поверила ему, но больше переживала о своей сестре, чем о его брате. Как бы ей ни хотелось найти Джудит и Чарли, Мэрайя наслаждалась этим приключением больше, чем ожидала. Особенно теперь, когда покинула этот ужасный ведекианский корабль и оказалась рядом с Кестовом. Мысль о ведекианском корабле заставила ее вспомнить Кварета.

— Ты сказал, что корабль цире собирается остановить ведекианцев, верно? Была ли информация об этом?

— Нет, но я проверю, как только мы вернем эту малышку ее матери, — пообещал капитан.

Кестов провел ее по коридору к широкой двери, за ней открылся подиум и лестница, спускающаяся в грузовой отсек, который неприятно напоминал ведекианский корабль.

«Это всего лишь грузовой отсек, — напомнила она себе. — Капитан совсем не похож на них».

На одной стороне помещения располагались слишком знакомые контейнеры для хранения, соединенные в сложную конструкцию. Другая сторона была огорожена забором высотой до пояса, поросшая пахучими травами. Мать-слонга растянулась на подстилке, лениво жуя, но при их приближении встала и зарычала. Она была меньше, чем ожидала Мэрайя, не больше маленького пони, но ее уши раздувались в трепещущие занавески переливающегося цвета.

— Сейчас, сейчас, Тайка. Это Мэрайя. Она друг.

— Она такая красивая, — прошептала Мэрайя. — Эти ушки потрясающие.

— И ценная, — услышала она голос Малдоста, появившегося из другого конца комнаты с охапкой постельного белья. — Их похищают из-за этого. Вот почему запрещено вывозить их из системы Срашимана.

— О, нет. Это ужасно.

Малдост пригнул голову и взглянул на Кестова из-под ресниц.

— Это одна из причин, по которой я выменял ее. Побоялся, что с ней может случится, если ее купит кто-то другой.

Кестов вздохнул.

— Есть ли что-то еще об этой сделке, о чем ты не сказал?

— Нет. Думаю, это все, — уши Малдоста навострились, и он усмехнулся.