Первому каравану из трех сотен транспортных судов пришлось буквально прорываться через блокаду у английского побережья, устроенную боевыми кораблями Франции и ее союзников — Голландии, Швеции, Пруссии, Испании. Впрочем, особых сложностей то не вызвало, при виде немалого сопровождения — целой эскадры с десятком линкоров, — противная сторона не решилась атаковать русский флот и расступилась, дав проход к устью Темзы. Позже большая часть соединения осталась здесь, встречая новые транспорты уже без столь солидной охраны. Серьезных столкновений между противостоящими силами не произошло, разве что провокации французов с опасным сближением, имитирующим атаку. Но и они прекратились, когда в ответ на один из таких выпадов группа русских кораблей во главе с двумя гигантами пошла в буквальном смысле на таран, лишь в считанных кабельтовых от строя опешившего противника сменила курс, проходя бортом с готовыми к залпу орудиями. А еще через месяц союзники сняли блокаду, их корабли ушли в море, наверное, к своим базам или на поиски более легкой добычи.
Глава 12
В июне 1810 года на Восточном фронте разразилась гроза — 500-тысячное войско континентальной коалиции перешло в наступление против русской армии, уступавшей в численности в полтора раза. Никогда еще прежде воюющая сторона не выставляла настоль огромную силу, притом большую ее часть, около трехсот тысяч, составляла Великая армия — так заслуженно прозвали французы свое победоносное воинство. К ней присоединились корпуса австрийцев, поляков, итальянцев, испанцев и германцев, собранные в лагерях на землях Пруссии, Варшавского герцогства, Галиции — именно отсюда планировались союзным командованием удары по трем направлениям.
Основная группировка сосредоточилась на севере и командование ею Наполеон принял на себя, предназначалась же для наступления по Прибалтийским землям с последующим захватом русской столицы. Центральная группа войск под началом вице-короля Италии Евгения Богарне. направлялась к Смоленску, а затем Москве, южной короля Вестфалии Жерома Бонапарта, брата Наполеона, ставилась задача выйти к Днепру и занять Киев.
Диктатору приписывались якобы высказанные им накануне вторжения слова: — Если я возьму Киев, я возьму Россию за ноги; если я овладею Петербургом, я возьму её за голову; заняв Москву, я поражу её в сердце...
Но более вероятной и прагматичной казалась иная задача восточного похода, которую Наполеон выразил в разговоре с австрийским монархом: — Я открою кампанию переходом через Неман. Закончу я её в Смоленске и Минске. Там я остановлюсь.
Собственно, Бонапарт не ставил целью покорение России, уж слишком необъятными представлялись ее просторы. Надолго завязнуть в этой стране не имел никакого желания, рассчитывал уже в нынешнем году до наступления осенней распутицы разгромить основные силы русской армии в одном-двух сражениях и принудить к миру на своих условиях. Самыми важными среди них считал подчинение правящего режима России его воле и возрождение подконтрольного польского государства, чтобы потом без помех продолжить войну с Британией и ее союзниками.
Русское командование еще в начале весны узнало о готовящемся вторжении, его сроке и примерных силах коалиции. Впрочем, особых трудов такая информация не стоила, да и трудно было бы утаить столь масштабное предприятие с участием десятка стран. За оставшиеся два с небольшим месяца успели провести передислокацию армейских корпусов из центральных районов страны на западные рубежи, мобилизацию резервистов и ополчения, их обучение хотя бы по самому минимуму. Завезли на прифронтовые склады нужные припасы и снаряжение, а также дополнительное вооружение — от стрелкового до артиллерийских орудий, — как из прежних запасов, так и новинок с оружейных заводов. Уже с прошлого года в строевые части стали поступать новые винтовальные ружья — винтовки, как их называли бойцы, — в чем-то подобных образцам Бердана и Винчестера в недалеком будущем и отличавшиеся от известных штуцеров и мушкетов с нарезными стволами целым рядом признаков.