Сын Петра. Том 5. Ветер перемен

Именно он спроектировал большой кафедральный храм Москвы, ипподром, стадион и так далее. А потом занимался их строительством, проявив завидную расторопность и распорядительность.

Среди прочего Маттеус уже несколько лет прорабатывал новый дворец для царевича. По настоянию царя, который как мог давил на сына, требуя уже обзавестись чем-то каменным и современным. А «не ютиться в сараюшке» и «его не позорить».

Проект разрабатывался… прорабатывался… дорабатывался…

В общем Алексей саботировал этот вопрос как мог. Не до того. Мотивируя это тем, что хотел нечто необычное. Здание, которое стало бы этакой визитной карточкой Москвы. По которому бы ее стали узнавать. Отчего они с Маттеусом, у которого с фантазией было все не сильно хорошо, продумывали всякие концепции. Перебирая идеи.

Все обычное Алексей отверг сразу.

Скучно и не узнаваемо. Ведь по всей Европе дворцов понаставили уже столько, что какой не «слепи» — обязательно окажется похож на какой-нибудь из имеющихся.

Думали.

Подключали молодых архитекторов, который искали лихую удачу в России. Царевич сам иногда что-то пытался прикинуть или вспомнить. И потихоньку делали наброски.

В итоге появился натуральный кадавр.

Ядром конструкции являлась большая, массивная и весьма широкая башня. Ступенчатая. В двадцать один этаж. С семью ярусами черепичных крыш — по количеству ступеней. Что сближало ее с традиционными японскими замками. Отдаленно.

Саму башню царевич хотел строить из железобетонного каркаса как у нормальных, «взрослых» небоскребов. Благо, что бетон выпускался и железного прута для этого хватало. Как все это провернуть Алексей был без понятия. Не строитель. Поэтому просто донес идею до Пеппельмана и отправил того голову ломать и экспериментировать.

Стены же он планировал сделать с максимальным количеством многослойных окон. Практически в пол. Чтобы внутри было много света. Да и вообще — дорого-богато столько стекла. Поначалу, понятно, решетчатые. Потом, как получится.

От углов этой башни по плану отходили «крылья». Тоже ступенчатые. И также с большой площадью остекления. Завершающиеся приземистыми, невысокими круглыми башнями с разного рода вспомогательными, но интересными сооружениями. Например, в башне восточного крыла планировалось расположить домовую церковь с органом, купелью и прочем. А в башне западного крыла — обсерваторию, куда по задумке Алексей должны были поставить самый крупный зеркальный телескоп в мире. Ну и библиотеку. В северном крыле он хотел соорудить небольшой спорткомплекс с бассейном, а в южном — тропическую оранжерею с зоной отдыха. Включая небольшой прудик с китайскими разноцветными карпами, которых только предстояло как-то добыть…

Кроме несущего каркаса, присутствующего не только в башне, но и во всем остальном здании, царевич планировал наполнить свой новый дворец всем самым современным и передовым. Тут и перекрытия из железобетонных балок и плит. И стропильная система крыши из клепанных железных профилей. И водопровод с канализацией, дабы в здание имелись нормальные ватерклозеты, ванны и прочее. И вентиляция. И паровое отопление. И даже лифты. Покамест уравновешенные противовесами да с гидравлическим приводом. Их, кстати, только предстояло сделать. Пока они существовали лишь на бумаге — как идея. В будущем же он планировал провести электрификацию здания. И даже телефонизацию. Для чего в проекте закладывали коммутационные шахты и каналы. Сам архитектор просто не понимал зачем они, но раз царевич просил, почему нет?

Про то, как он морочил голову с дизайном и оформлением — речи даже и не шло. Практически все стены как снаружи, так и изнутри были уже несколько раз перерисованы. Подбирался стиль. В сущности — выдумывался…

В общем — тянул Алексей, тянул, мучал-мучал…

А тут пожар.

И на лицо Маттеуса Даниеля Пеппельмана было противно смотреть. Более счастливого человека в мире просто невозможно и сыскать. Ведь царевич прекратил изуверства и утвердил план. А дурной привычки постоянно вмешиваться и на ходу все менять он не имел.

Сам же царевич сидел кислый… мрачный…

Ему это строительство было совершенно ни к чему. Да, по весне он уезжает в посольство. Но до весны еще нужно дожить. И сколько всю эту «халабуду» будут строить совершенно не ясно.

Конструкция новая.

Перспективная.

Неопробованная.

Нет, ну конечно не совсем так. Железобетонные балки активно применялись для перекрытий при перестройке Москвы. Да и плиты тоже. А вот несущий каркас — это да… и мощную плиту фундамента еще никогда не заливали. Так что степень конструктивной новизны была не такая высокая. Однако же… все одно — очень непростое здание с непредсказуемыми сроками строительства.

Хуже того — могло произойти какое-нибудь происшествие. Все-таки первый небоскреб в мире.

В общем — Алексей нервничал.

Ему нравилось откладывать это строительство. Слишком уж велики были риски, связанные с репутационными потерями в случае провала. Ведь не только вся Москва, но и, пожалуй, половина Европы знала, что это здание чуть ли не его личный проект…

Часть 2 Глава 1 // Трамонтана