Сын Петра. Том 6. Треск штанов

Когда Петр Алексеевич тяжело заболел аристократия заходила очень интересными кругами вокруг царевича. Про государя же, казалось, позабыли. Видимо списав и просто выжидая, когда лихоманка его приберет.

Единственным человеком, который развивал бурную деятельность и пытался хоть как-то вылечить царя, был его сын. На удивление. Даже Петр не верил в то, что видел своими глазами. Ведь его смерть делала монархом Алексея. И ему бы просто постоять со скорбным видом в сторонке. Но нет — вон — как ужаленный носился. Даже пару жалоб на него написали, дескать, одному лекарю зубы выбил, а другого из окна выкинул — аккуратно на кусты диких роз. Первый теперь отчаянно шепелявил, а второй так ободрался, словно его кошки дикие охаживали.

Зачем?

Царь не понимал.

Но запомнил. Сын ведь его с того света считай вытащил в ситуации, когда даже недостаточно расторопные действия вели Алексея к престолу. А ведь он мог вообще ничего не предпринимать. Или отправиться, например, в монастырь какой, чтобы «помолится о здравии родителя», то есть, тихо, спокойно и благочинно дождаться его смерти. Но нет… он так не поступил. Большего проявления преданности Петр и помыслить себе не мог.

Из-за чего многое переосмыслил.

Очень многое.

Он ведь готовился умирать.

Принял это.

Смирился.

И умирая лежал, вспоминал слова сына. Его дела. И сожалел о своих, нередко вздорных или глупых реакциях…

А тут раз и выздоровел.

Он даже как-то растерялся. Однако же быстро взял себя в руки. Собрался. И новым взглядом посмотрев на окружение в считанные дни вышвырнув из него всех слишком скользких личностей.

И тут заболел Алексей…

Несущественно.

Простая простуда в легкой форме.

Петр же испугался. В эти годы ведь любая простуда могла получить развитие вплоть до такой пакости как воспаление легких.

Да, Алексей лечился.

К этому времени уже более-менее удалось утвердить комплекс мероприятий считай «народной медицины», которые позволяли надежно купировать развитие такого рода заболеваний. Постельный режим, регулярные проветривания помещения, всякие настои и прочее. Так что если не геройствовать, как любил сам царь, то угрозы как таковой особо то и не было.

Государя же это вообще не убедило.

Поэтому каждое утро у сына он уже который день собирал консилиум. И мучал медицинских работников. Не со зла, но от чистого сердца. Пугая, между прочим, не только их, но и сына. Ведь эти деятели на нервах иной раз предлагали ТАКОЕ… Хорошо хоть Петр Алексеевич уже маленько разбирался в вопросе и понимал — клизмой простуду лечить плохая затея, как и кровопусканием. Даже если при этом воодушевленно читать псалмы…

В этот раз пронесло.

Царь их выслушал. Посмотрел на сына, который явно шел на поправку, и удовлетворившись отпустил их.

— Может дела обсудим? — робко спросил Алексей, опасаясь родительского рвения в этом клистирном вопросе. Его явно требовалось отвлекать и переключать фокус внимания.

— Давай ты для начала выздоровеешь полностью.

— Так просто лежать и киснуть для здоровья очень вредно. Нужно хотя бы немного шевелиться. Гулять. А чего прогуливаться в пустую? О делах и поговорим.

— Думаешь?

— Убежден.

На улицу не пошли.

Зимний сад уже немного оборудовали, выставив целую батарею всяких растений в кадках. Притащили из зоопарка. При нем ведь имелся уже довольно внушительных размеров ботанический сад, расположенный по большей части во всякого рода отапливаемых зимой теплицах. И там довольно бодро накапливался массив всякого рода растений из американских, африканских и азиатских тропиков. Частью декоративных, но в основном полезных и нужных. Под то же хинное дерево здесь уже целый большой павильон отвели.

Вот сюда — в зимний сад отец с сыном и отправились. Благо, что обслуживание всей этой красоты не требовало постоянного участия большого количества людей. Поэтому днем там можно было уже вполне уютно погулять и подумать в тишине среди зелени. Видя за стеклами снежную белизну.

Подошли к воротам.

Отдали распоряжения.

Немногочисленные работники спешно покинули территорию крыла. И царь с наследником вошли туда. Погулять и поговорить. Заодно подышать приятным, свежим от зелени и многочисленных искусственных ручейков с водопадами воздухом…

— Я пока болел много думал над твоим предложением убить Людовика и Иосифа. Это так странно было. Так неожиданно. Так шокирующе. Ты серьезно этого хочешь?

— Хотеть хочу, но делать, не собирался. Во всяком случае — пока.

— Тогда зачем ты у меня спрашивал разрешение? — удивился Петр.

— А ты думаешь наш разговор до них еще не донесли?

— Так это была уловка? — удивился отец, остановившись. — Ты был так убедителен. Мне казалось, что ты действительно их хочешь убить.

Алексей прошел немного вперед.

Тоже встал.

Задумчиво смотря куда-то в пустоту перед собой.

— Что ты молчишь?

— Как жаль, что ты это все не можешь увидеть… — тихо прошептал он.

— Что увидеть?

— Это сложно объяснить пап…

— Пап?

— Папа — так на рубеже XVIII-XIXв том варианте будущего стали называть отца. На французский манер.

— А… Так ты про то, что тебе открылось тогда в храме?

Царевич криво усмехнулся.